просторно, весь народ, пришедший сегодня, не мог вместиться и около сотни человек толпились на улице, в основном это ребятишки и старики.
Сначала в церкви проходила обычная служба, над толпой поднимался сизый дымок ладана, хор певчих мягко вторил громкому голосу отца Владимира.
Соня и Лариса Верещагины пробрались поближе к алтарю, чтобы не прозевать венчание. Девочки искренне завидовали невестам, стоящим в свадебных белых платьях, рядом с женихами, одетыми тоже в парадные костюмы.
– Тебе какой жених больше нравится? – спросила Лариса Соню.
– Конечно Тонин. Он старше и симпатичнее.
– Мне тоже, – согласилась Лариса, – но и у Даши жених красивый. Он высокий и крепкий, наверное, очень сильный. Главное, чтобы муж мог защищать жену.
На девочек люди недовольно оборачивались и сердито шипели: «Не разговаривайте, ведите себя тихо…» Пришлось замолчать, хотя очень хотелось поделиться впечатлениями. Примерно через метр от них стоял Серёжа Сержпинский. Соня узнала его и стала за ним наблюдать, как он крестился и почти не кланялся, а лишь слегка наклонял вперёд голову. В отличие от него люди, стоящие вокруг, кланялись по пояс. Соня тоже низко кланялась, но реже других молящихся людей, иначе могла не разглядеть что-нибудь интересное.
Венчание началось сразу после службы, первыми венчались Верещагины.
– Подойдите сюда поближе, – пригласил их священник, и они подошли к аналою. Свидетели «дружки» держали венцы над головами жениха и невесты, а батюшка монотонно читал им заученный годами текст. Соня не вслушивалась в слова, которые произносил священник, запомнила лишь фразу: «Да убоится жена мужа своего». Она представляла себя на месте невесты. Как и большинство девочек, Соня мечтала, не смотря на её юный возраст, о счастливом браке, ей хотелось побыстрее подрасти и выйти замуж.
После окончания венчания молодые вышли из церкви, к ним бросились родственники с поздравлениями. Тоня и Пётр смущённо принимали поздравления и поцелуи, а когда подошла очередь Сони и Ларисы их поздравлять, то Пётр Петрович подставил им свою щёку: «Меня тоже целуйте», – сказал он, полушутя.
– Тоня, можно его поцеловать? – тоже шутя, спросила Соня.
Получив разрешение, она слегка прикоснулась к его щеке и добавила:
– Не забывайте Пётр Петрович, что муж боится жены своей.
Стоящим рядом родственникам понравилась такая шутка, и все начали развивать эту мысль, что муж в семье голова, а жена шея – куда захочет, туда голову и повернёт.
Как было спланировано, чтобы не нарушать обычаи, женихи повезли невест по своим домам; Дашу Лукьянову жених повёз к себе в Торопово, а Пётр Петрович повёз Тоню в деревню Сумароково. Гости и родственники тоже последовали за своими молодожёнами. Соня и Лариса сидели в коляске, которая мчалась за гостями из Данилова. С Даниловцами ехал Серёжа Сержпинский, и Соня опять наблюдала за ним. Он выглядел совершенно взрослым молодым человеком, в приличной
