style="font-size:15px;"> – Нет. Это неправда. Аннабель, ты не говорила со мной восемь лет, ничего не знаешь и бросаешься гадостями в меня. А я ведь просто просил рассказать мне о том, что случилось.
Уилл подошёл к девушке ближе, дабы посмотреть на неё ещё один раз. Она оттолкнула Воттерса своим ледяным взглядом.
– Уилл, если бы люди больше думали своей головой…
Девушка поставила кружку в раковину, вылив из неё чай, и хлопнув дверью, ушла.
Изо рта Уильяма вырвалось короткое, громкое, но беспомощное: «Не уходи».
Он остался один в своём доме. От отсутствия Аннабелль, теперь, он оказался ещё более пустым. До неё пустота не слонялась по углам.
Так зачем же Аннабелль Морган пришла?
Эти слова Морган уже не услышала. Она застегнула куртку, заткнула уши наушниками, обхватила своё тело руками и чудовищно быстрым, почти эстафетным шагом, преодолевала узенькие улочки Монреаля.
Уходя, она знала, Воттерс непременно придёт к ней. Она оставила ему шрам на сердце. Ещё в то время, когда сердца были наполнены юностью.
Завернув за угол, чтобы поймать такси, Аннабелль взглянула на часы. Те показывали почти одиннадцать часов вечера, девушка осталась одна. Ветер, дующий с Атлантического океана, неприятно бил её. Она протянула руку, заметив приличную машину и авто остановилось почти сразу.
Блондинка с неким страхом открыла дверь серого BMW и не разглядев лица благородного водителя, ловко проникла в машину.
Глава 3
«Моя лучезарная Мисс, я все ещё не знаю твоего имени.»
Она полураздетая, в одном чёрном кружевном пеньюаре стояла, опираясь на стол, держа в руке стопку, наполненную алкоголем.
Вид на ночной Монреаль держал разум в порядке.
В тот вечер, плавно перетекший в бессонную ночь, Уильяму Воттерсу не суждено оказалось выспаться. Аннабелль. Она нарезала круги в его голове. И Уильям, как проклятый, звонил ей сотню раз. Аннабелль периодически смотрела на вибрирующий смартфон и запивала свою горечь, свою заботу ядом.
Привычный способ действия.
Ей безразличен Уилл. Ей безразличен весь мир. Ей, пожалуй, безразлична и собственная персона. Спустя столько лет любви к себе, она обнулилась.
Белль предпочитала давать своему телу свободу, находясь в полном одиночестве. Аннабель больше не носила купальники и не ходила на пляжи. Её тело перестало быть шедевром. Спину, подобно снегу зимой на земле, усеивали шрамы. Красные линии, напоминающие о жутком, но таком притягательном прошлом. Ирония всей жизни: Аннабелль Морган притягивало к тому, что должно стать для неё запретным плодом.
Девушка так старалась найти в себе силы рассказать Уильяму все о себе, произнести эту исповедь, но не могла. Морган стремилась найти путь к самой себе, но каждый
