разбирался в маминых бумагах. Небольшая кипа папок, найденных в ящике у нее в спальне. Не могу даже сказать, что я хотел отыскать. Но сразу понял, когда нашел.
Тоненькая папочка с надписью: «Окончательные» решения. Только и всего. С кавычками на слове «окончательные». Словно могло оказаться, что они не такие уж и окончательные, как ей думалось.
Внутри я нашел документы, извещавшие, что она предпочла кремацию. И та была уже оплачена.
– Ничего себе! – выговорил я вслух.
Это примерно то же, что воскликнуть: «Бинго!» – что было бы чересчур старомодно. Или: «От крутняк!» – что уже слишком походило бы на современный хип-хоп. Но это было здорово. То есть настолько здорово, насколько это возможно, когда речь идет о недавней смерти твоей матери.
Из-за этого меня охватило какое-то неизвестное чувство. Во всяком случае, неизвестное до недавних пор. Словно я получил отсрочку. Для разнообразия. Кое-что получалось, как следует. И даже лучше, чем ожидалось.
– Ты что-то сказал, братишка? – крикнул Бен.
Сам он был в комнате с телевизором. Смотрел мультики. На полной громкости. Даже отсюда, из гостиной, я слышал, что Даффи Дак считал, что пришел «кволичий» сезон, а Багз Банни полагал, что настал «утковый» период, и каждый думал, что Элмеру Фадду надо стрелять в тех, а не в этих. Каждое мультяшное ружейное баханье исторгало из Бена ручеек басовитого хохотка.
– Ничего, дружище. Просто кое-что нашел.
– Что-то плохое?
– Нет. Хорошее. Очень хорошее.
Хорошим это было по многим причинам. Я все еще подсчитывал все эти причины, когда говорил.
Хорошо потому, что это значило: мне не придется отыскивать невесть где тысячи несуществующих долларов на священные похоронные обычаи. Еще лучше потому, что мне не придется терзаться из-за неверного выбора, думая, устраиваю ли я все так, как хотелось бы маме. И еще одна причина. У меня были сомнения насчет Бена и традиционных похорон. Знаете, с открытым гробом и усопшей, одетой и накрашенной так, чтоб выглядеть «совсем как при жизни». Как бы Бен отнесся к такому? Он ведь все еще ждал ее возвращения. Совершенно очевидно. По ночам меня мучил кошмар, как он поднимает маму из гроба и несет домой, и никто не в силах его остановить.
Ну и окончательная благодать: заупокойная служба с красивым фото и урной с прахом не сильно зависит от времени. Что позволяет сделать ее более зависимой от Бена. Надо будет, можем и месяц подождать. И даже два. Дать ему больше времени привыкнуть.
Подняв взгляд, я увидел, что Бен стоит в дверях гостиной, едва не упираясь головой в верхнюю планку.
– Что ты отыскал?
– Кое-какие планы, составленные мамой.
– Почему хорошо?
– Потому, что они позволяют мне узнать, что ей хотелось, чтобы я сделал.
– О-о. Что?
Ну вот, как мне отвечать на это? Порой правда просто не подходит ко времени.
– Это долгая история.
– Почему ты просто не спросишь ее, когда она вернется?
– Потому… Брат…
