был откомандирован в распоряжение Горьковского крайкома партии, а в Горьком он считался назначенным уже с 10 апреля «уполномоченным краевого управления по печати при издательстве „Горьковская коммуна“».
Дома Коммуны
Наездами родители появлялись в Горьком систематически, а в самом конце апреля 1935 г. они переехали туда окончательно. Жизнь на новом месте была, как я понимаю, интересной, но надо было обзаводиться собственным жильем, и решение проблемы было найдено. В самом центре города, позади одного из крупнейших и старейших в России Академического театра драмы городскими властями был освобожден огромный земельный участок для строительства пяти шестиэтажных корпусов Домов Коммуны. Для этого комплекса снесли старые деревянные дома, жителей отселили на окраину города, а те, кому было позволено, внесли деньги для строительства кооперативных квартир. Стал пайщиком и мой отец. Всех, кого приняли в кооператив, заставили отрабатывать выходные дни на подсобных работах (горьковские писатели, профессора и доценты, руководители крупных предприятий вынуждены были возить тачки с землей или передавать друг другу по цепочке кирпичи и выполнять другие подсобные работы). Папа, конечно, организовал новую многотиражку «Дом Коммуны», выходившую раз в неделю, и подшивка этих интересных свидетелей эпохи хранится у меня в архиве.
Стоит заметить, что вскоре после окончания строительства власти отменили «самоуправство»: дома перестали считаться кооперативными. Их объявили государственной собственностью, лишив владельцев права на купленное ими же жилье. Законных оснований для экспроприации не было, власти по всей стране объявили без зазрения совести, что коммунисты не должны владеть собственностью, и потому она переходит в руки государства. На освобождавшуюся жилплощадь стали с этого момента вселять людей по усмотрению местного начальства.
Дома Коммуны в городе Горьком. Фото В.Н. Сойфера
Архитектура всех корпусов была слегка диковатой для той части города, в которой их возводили. Так называемый «социалистический конструктивизм» завладел умами большевистских руководителей не только в Москве, где творилось то же самое и куда пытался перенести свои идеи знаменитый француз швейцарского происхождения Ле Корбюзье. Многоэтажки, лишенные всяких архитектурных деталей, с вырезанными прямоугольными нишами окон, напоминали по форме спичечные коробки, поставленные на бок. Они были самими дешевыми из всего, что можно было придумать (Хрущев в годы своего правления вообще обзывал любую лепнину, отделку и украшения стен и потолков «архитектурными излишествами»[5]). Безликие коробки, похожие на московские здания Госплана, ряда институтов и прочих «шедевров соцреализма», обезобразили лик многих городов России.
Дома Коммуны в Горьком спроектировал московский архитектор Медведев. По его замыслу, стены домов обляпали снаружи слоем чего-то похожего на зернистый асфальт. Привычных
В годы сталинского правления помпезный «имперский» стиль был возрожден в строительстве некоторых зданий государственных учреждений и жилья для высшего начальства, а Хрущев, в значительной мере «в пику Сталину», утвердил повсеместно самый дешевый стиль примитивных построек (знаменитых «хрущевок»).
