Никльби, – сказал он. Полицейский встал и двинулся к двери. Он уже взялся за ручку, когда Коун спросил: – Слушайте, Никльби, была ли у Бредли женщина?
– Не знаю, инспектор. Мы об этом не разговаривали.
– Хорошо, Никльби. Идите.
Решив больше не мучить себя вопросами, Коун спустился вниз, сел в машину и поехал на северную окраину города. Ему захотелось побывать еще раз на месте убийства Бредли. Утром здесь было слишком много людей: ремонтные рабочие, обнаружившие труп, полицейские, любопытные. Все галдели, кричали, что-то доказывали друг другу. Шум мешал Коуну. И он только сейчас подумал о том, что следовало сделать еще утром.
Затормозив возле люка канализационного колодца, он подвел машину к тротуару и остановил ее. Потом оглядел улицу, соображая, какой из окрестных домов располагается ближе всего к люку.
Ему пришлось долго звонить. Наконец где-то в глубине дома послышались шаркающие шаги, дверь открылась, и Коун увидел заспанного старика в мятом халате. Старик моргал красными веками и недовольно смотрел на неожиданного гостя.
– Я из полиции, – сказал Коун. – Хочу задать вам несколько вопросов.
Старик отодвинулся и, не говоря ни слова, поманил инспектора за собой.
Коуну за годы службы приходилось много раз вот так заходить в чужие квартиры. Когда-то он с любопытством присматривался к тому, как живут люди. Потом любопытство сменилось равнодушием. Он перестал обращать внимание на мебель и картины на стенах, на планировку квартир и мелкие детали быта людей. Он даже старался не запоминать лиц, если это не было нужно для дела.
Сейчас это было не нужно. Он прошел за стариком в комнату, которая служила хозяину и кабинетом, и спальней, и гостиной. Мельком взглянул на книжные полки и сел в старинное кресло у письменного стола. Старик запахнул полы халата, зябко передернул плечами и устроился на низкой скамеечке у камина.
– За беспорядок прошу извинить, – сказал он, кивнув на развороченную смятую постель и кучу грязных поленьев у камина. И буркнул: – Что там?
Коун объяснил, что хотел бы узнать, не заметил ли хозяин чего-нибудь необычного в прошедшую ночь. Не слышал ли шума на улице? Не мешало ли ему что-нибудь спать?
– Бросьте вы эти подходцы, – покосился старик. – Думаете, я видел убийцу? Черта с два. Я спал, как сурок. Да-да… Лучше спать, чем видеть все это. – Он махнул рукой на окно, пытаясь показать, что подразумевает под словом «это», наклонился, пошарил под скамейкой, на которой сидел, вытащил темную бутылку и пососал из горлышка. – Если вы хотите выпить, я принесу стакан, – сказал он, облизывая губы.
Коун покачал головой. Зачем говорить этому человеку, что он не пьет на службе. Старик хмыкнул:
– Непьющий инспектор. Ха. Уж не состоите ли вы членом Ассоциации борцов за сохранение устоев нравственности? Теперь это модно.
Коун рассердился.
– Вопросы задаю я, – сказал он резко.
– Катитесь-ка
