Полосатенький никто не находил?
Бойцы разбрелись по лесу, срезали подходящего размера ветки. Главное было найти ствол с полукруглым ответвлением, что бы задействовать плечо. Соорудили подобие костыльков, забрали у инвалидов оружие, и пришлось идти с перерывами. Голодные и изможденные мы добрались в расположение части поздним вечером, и вид у подразделения был ужасающий – люди валились с ног, не все даже смогли найти силы поесть. Нацгварды смотрели на эту картину спокойно со скрытым злорадством, сплевывая через губу:
– Вояки хреновы! Ну да, лаптями торговать – образование нужно, а ноги в носки одеть – высшая математика! Не забудьте до сортира сбегать. Нам делать больше не хер, как за вами гавно убирать? Придурки!!
– Ё- маё!!! Ту Люсю!!! – громко шептал мне Паша Новиков. – Спрашивается, …*лять! Кто этих придурков пинками из палаток гнал!!!? Как всегда мы и виноваты во всем.
Глаза мои скользнули по шевелюре Новикова. Отпад.
Его мелированные волосы приобрели интересный цвет какао с молоком. Юдашкин бы точно позавидовал, если бы особо не принюхивался.
– Нас будут унижать, – сказал Гаврилов, – будут морды бить, издеваться… и они всерьез хотят, что бы мы защищали этот строй, эту Украину!?
– Причем здесь Украина и эта плесень!? – громко сказал я.
Я увидел, как лица пацанов дружно обернулись ко мне, но я продолжил:
– Что в советской армии не было беспредела старослужащих? Не было издевательств, побоев, самоубийств, самострелов? Эти комендантские роты, взводы новое изобретение? Да-а, налезли, пристроились скоты, чтобы под пули не лезть. Пользуются моментом. Но если ты достаешь банку с вареньем из погреба, а в ней сверху плесень, ты же не выбрасываешь ее. Собрал ложечкой аккуратно, и чистенькое стало. Ягодка к ягодке. Дедовщина была, есть и наверно будет, но от этого никто Родину не бросал. Я думаю это временное явление.
– Ой-ой-ой! Защитничек!! И флаг тебе в руки, – процедил Гаврилов. – Старайся. Пока тебе все зубы не выбили. А то медальку, какую вручат за доблесть, а ты в ответ не сможешь поблагодарить, не произнесешь священное: «Слава Украине!»
– Не стоит за меня волноваться, – хмуро возразил я. – Как-нибудь уж разберусь.
Ночь была тревожная не спокойная, артобстрел то приближался то удалялся, земля подрагивала, но мы ничего не чувствовали куда-то провалились. Перед рассветом к нам в расположение заехал большой зеленый грузовик. Он сминал траву в росе, и мокрые темные полосы полукругом вились за ним. Водитель выбрал для стоянки дальний уголок под липами. Это был кунг, каркасно-металлический фургон на базе КрАЗа, на крыше которого был установлен плоский бак с водой. Военная баня – счастье для солдата. Раздевалка, моечное отделение, парная. Топилась она печкой «буржуйкой» которая заканчивалась дымовой трубой. Внутри стены были отделаны, свежей вагонкой.
Нас запустили после нацгвардов и отведенных трех часов, подразделениям не хватило. Банщики, четыре
