пресса.
– Как поживаете, мистер Смайли? В самом деле, очень рад вас видеть, сэр.
Отпустив наконец руку, он повернулся и направился к предназначенному для него стулу, а Смайли подумал: «Да, с Рикки Тарром это могло произойти.
С Рикки все могло произойти. Боже мой, – пришло ему в голову, – каких-то два часа назад я говорил себе, что мое убежище в прошлом». У него пересохло в горле, и он догадался, что это от страха.
Десять? Двенадцать лет назад? В эту ночь ему с трудом удавалось правильно определить время. В круг обязанностей Смайли тогда входила проверка новобранцев: ни один не мог быть принят без его одобрительного кивка, ни одного не стали бы обучать без его подписи в плане приема.
Холодная война набирала обороты, «головорезы» были в цене, резиденты Цирка за границей получили приказ Хейдона подыскивать подходящий материал.
Тогда-то Стив Макелвор из Джакарты и предложил им Тарра. Макелвор был опытным профи, работавшим под легендой судового экспедитора. Как-то раз он наткнулся на пьяного и злого Тарра, шатающегося по доку в поисках своей подружки по имени Роза, которая от него сбежала.
Тарр рассказал ему, как он связался с шайкой бельгийцев, занимающихся контрабандой оружия между островами и побережьем. Он не любил бельгийцев, ему наскучило заниматься контрабандой, к тому же он был зол на них за то, что они украли у него Розу. Макелвор посчитал, что он поддается дисциплине и достаточно молод, чтоб подготовить его к участию в специальных операциях, которые «головорезы» разрабатывали в стенах своей мрачной школы в Брикстоне. После обычных проверок Тарра переправили в Сингапур, дабы убедиться, что он подходит, а затем в «ясли» в Саррате – для третьей проверки. На этом этапе Смайли выступил в роли ведущего в серии собеседований, временами довольно жестких. «Ясли» в Саррате были учебным центром, но там было достаточно места и для других вещей.
Отец Тарра был адвокатом из Австралии и жил, кажется, в Пинанге. Мать – актриса на выходах из Брэдфорда. Она приехала на Восток вместе с английской драматической труппой перед самой войной. Отец, вспоминал Смайли, слегка двинулся на религиозной почве и проповедовал в местных молельных домах. У матери были какие-то нелады с законом в Англии, но отец Тарра либо не знал об этом, либо ему было попросту наплевать. Когда началась война, семейная пара ради своего маленького сына уехала в Сингапур. Несколько месяцев спустя Сингапур пал, и Рикки Тарр начал свое образование под японским надзором в тюрьме Шанчжи. Там его отец проповедовал Божье милосердие каждому, кто попадался ему на глаза, и если бы его не преследовали япошки, то сокамерники делали бы это вместо них. После освобождения все трое вернулись в Пинанг. Рикки пытался готовиться к экзамену по праву, но все норовил бросить это занятие, и отец, чтобы выбить из его души все грехи, натравил на него каких-то священников. В конце концов Тарр удрал на Борнео. В восемнадцать лет он стал полноправным членом шайки контрабандистов, постоянно стравливая друг с другом все конкурирующие стороны на островах Индонезии. Примерно тогда-то Макелвор и набрел на него.
