господин Эйвин. – Но ты права, донна Мария: нам стоит поторопиться.
Вдвоем мы забросили так и не пришедшего в себя, а может, и притворяющегося таковым верзилу на спину высокого белого скакуна, на котором приехал мастер Росток. Устинарью я усадил в седло белого пони. Но девушку все еще шатало от слабости, и сама держаться в седле она не могла. Когда мы тронулись в путь, я шел рядом и помогал охотнице не свалиться с маленькой лошадки. Это было все-таки лучше, чем если бы Устинарья попыталась идти сама. Наверняка у нее ничего бы не получилось: приступ Прорвы совсем лишил охотницу сил.
Скоро мы добрались до развилки дорог. На юг уходили две колеи с выбитой повозками травой. Мне показалось, что следы были свежие: колеи не успели просохнуть. Должно быть, завезенные без пошлины товары здесь были в цене: на телегах по этой дороге ездили часто и много. Донна Мария отговорила нас сворачивать на юг.
– Разбойники могут устроить засаду на торговый караван! – объяснила она. – Они часто так делают. Безопаснее будет идти на восток.
И мы пошли. Хотя быстро об этом пожалели: дорога становилась все уже и хуже, а заросли вокруг все гуще. Скоро выяснилось, что мы движемся уже не по дороге, а по тропе, петляющей меж древесных стволов. Лошади не повозка, они здесь проходили, но ветви деревьев цеплялись за нашу одежду или норовили исподтишка ударить по лицу. Что-то пошло не так, как надо. Но как было надо, я так и не узнал, потому что Устинарья навалилась мне на плечо и прошептала в самое ухо:
– Нас преследуют!
– Кто? – удивился я.
– Люди. Много людей.
Все-таки острый у нее был слух. Даже в болезни. Кто нас мог преследовать? У меня и сомнения не возникло, кто это мог быть. Думаю, что и у охотницы тоже. Ясное дело, это были те, кому мы успели досадить. Те, чей главарь теперь мешком висел на спине белого коня. Скакун, кстати, мог бы везти нас всех и даже не вспотеть при этом, настолько он был могуч. Хотя, может быть, мне так только казалось, потому что господин Росток шагал впереди и вел коня в поводу. Я его окликнул и сообщил то, что сказала мне Устинарья.
Донна Мария побледнела и заявила, что нужно идти быстрей. Мастер Эйвин спросил у благородной девицы, далеко ли до ближайшего селения. Тут она призналась нам, что не знает. Оказывается, на севере Эс-Паньи раньше бывать ей не доводилось. Поэтому здешние места донне Марии незнакомы. Выходит, мы заблудились, подумал я. Но вслух говорить этого не стал. А зачем? И так всем стало понятно, что дела наши плохи. Проезжая дорога превратилась в тропу, а вернуться назад мы не можем: как раз угодим в лапы разбойников. Осталось идти вперед. На авось: вдруг, как говорится, кривая да вывезет.
Подхватились мы и прибавили ходу. Через некоторое время я спрашиваю Устинарью:
– Что ты слышишь?
– Не отстают! – отвечает она. – Даже как будто нагоняют.
– Они пешие?
– Да! – говорит охотница. – Не слышу
