на безоружного, да еще и втроем на одного. А где эта девушка, которую ты защищал? На дороге я вижу только белого пони.
– Это ее лошадка! – объяснил я. – А сама девица лежит вон там, в высокой траве. Этот верзила ударил ее, да так сильно, что боюсь, ей не поздоровилось.
– Я посмотрю, что с ней! – сказал он. – А ты пока свяжи разбойников: я должен передать их в руки местного судьи.
В мешке одного из негодяев нашелся моток веревки. Не особо церемонясь, я совсем лишил возможности двигаться три лежащих на земле тела. Верзилу я вязал с особенным удовольствием. Потом я поспешил к Устинарье. Я беспокоился за девушку: несмотря на свою болезнь, охотница не побоялась вступить в схватку с разбойниками. Она сделала что могла, и не ее вина, что Прорва оказалась сильнее.
Девушка лежала на земле на том самом месте, куда она, как я помнил, и упала. Ей даже не хватило сил, чтобы заползти поглубже в кусты. Глаза Устинарьи были закрыты, красная кожа стала чуть ли не такой же белой, как у меня самого. Тело девушки временами сотрясали судороги. Я расстелил на обочине дороги свое походное одеяло и осторожно перенес на него Устинарью. В себя она так и не пришла. Весила она не так уж и мало. Хотя поменьше, чем я сам, конечно.
А вот мастеру Ростку повезло: девушка, которую ударил атаман разбойников, очнулась почти сразу. Смотрю: она уже ковыляет ко мне потихоньку, опираясь на подставленное господином Эйвином плечо. Следом за хозяйкой, уныло опустив голову чуть ли не к самой земле, бредет белый пони.
– А это кто такая? – удивился мастер Росток, увидев охотницу.
– Устинарья, девушка-воин из племени Красных Волков! – представил я ее. – Моя добрая спутница.
– Что с ней? – спрашивает мастер Росток.
– Ослабела от болезни! – объясняю я. – Хорошо бы напоить ее чем-нибудь согревающим и бодрящим. Нет у вас такого с собой?
– Есть! – отвечает за него незнакомка.
Морщась от боли (видно, крепко ей досталось!), она вынула из седельной сумы своего пони маленькую фляжку и протянула ее мне. Сначала я сбрызнул на лицо охотницы водой. Потом, когда она открыла глаза, осторожно поднес к губам девушки горлышко фляги. Охотница сделала глоток-другой и закашлялась. Смотрю я: взгляд Устинарьи постепенно прояснился, а лицо из бледно-розового снова стало красным: она ведь краснокожая.
– Ты можешь говорить? – спросил я ее.
– Да! – ответила она. Хрипло так ответила, но все-таки.
– А сидеть?
– Не могу, Эйгор.
Я кивнул головой и укрыл охотницу своим плащом. Пусть полежит пока и отдохнет. От напитка незнакомки Устинарье явно полегчало, но силы к девушке еще не вернулись.
– Позволь тебе представить, Эйгор: это донна Мария Аль Варсио! – сказал мастер Росток. – Представительница древнего и богатого эс-панского рода. Во многом благодаря тебе эта знатная дама не попала в руки разбойников.
Я
