и сконцентрировалась на двух разношёрстных физиономиях, взирающих на меня в упор.
Похоже, Уилл с Крейгом уже успели ускакать к бармену за дополнительной порцией выпивки. Только я не уловила момент когда.
– Ты смотришь на него так, словно он спустившийся с небес Иисус, – продолжила сокрушаться Мэри, отчитывая меня за вполне безобидный жест.
– Ничего подобного, – смущённо буркнула я. – И вообще, что в этом страшного?
Она глянула на меня с таким презрительным сожалением, будто я представляла собой убогое недоразвитое существо.
– Девочка, разве ты не в курсе о золотом правиле РСЖ?
Мы с Элис нахмурились.
– РСЖ?
– Ясно, – отмахнулась наша всезнайка, неодобрительно покачав головой. – Золотое правило Разумной Самодостаточной Женщины, – расшифровала для нас она. – Никогда не показывай парню, что ты без ума от него больше, чем он от тебя, иначе конец. Он потеряет к тебе интерес и станет выискивать для себя новую жертву. Проверено!
– Господи, где ты набралась этой феминистской херни? Начиталась цветастого глянца? – скептически фыркнула Элис, высматривая вдалеке затерявшегося в толпе Крейга.
– Херни? Это чистейшая правда! Вот ты, например, не замечала, как быстро эти козлы садятся тебе на шею?
– Нет. Крейг полностью подчиняется мне. Осталось устранить его недоделанную мать, и мы в ажуре.
– Ты уверена?
– Да.
– А вот я нет. Стоит ему пресытиться тобой, милочка, как из-под земли неожиданно вырастит новая недоступная мадам, которую потребуется завоёвывать.
– Кому, Крейгу? Да он в «плейстейшн» играть без меня не может! Кого он будет завоёвывать? К тому же я всегда дозирую наш секс. Три раза в неделю устраиваю ему «голодовку», чтобы не обольщался.
Кошмар. Я сидела и смотрела на этих обезумевших роботов и не верила своим ушам. Мне было двадцать пять, а я совершенно не понимала, на кой чёрт нужны эти заморочки. У меня не было никакой стратегии, никакого плана. Я просто любила Дилана и действовала по зову сердца, не задумываясь ни о каком графике.
Дилан вернулся из уборной один. Выглядел он немного иначе, и я сперва подумала, что виной тому выпитый ранее алкоголь. Но, понаблюдав за ним некоторое время, при близком рассмотрении, сменила это предположение на следующее, более пугающее.
Дилан не был пьян. Он был возбуждён, взбудоражен, его глаза горели огнём, тело жаждало движения… Я никогда не видела его таким. Как будто он в одночасье превратился в натянутый нерв, с которым никто не желал связываться. Порой он нёс такую околесицу, что сидящие рядом друзья теряли дар речи и многозначительно переглядывались. Они явно были осведомлены лучше, чем я. Они знали о его проблеме.
В «Опере» было слишком шумно и душно для выяснения истины, поэтому мне пришлось дождаться, пока ребята разбредутся по домам и мы с Диланом останемся наедине. Не вышло. Я без толку промаялась до трёх
