То втягивает, то выпускает когти.
– Я не хочу оставаться здесь, я хочу уйти.
Голос Майка ближе, отчетливее, он велит мне вернуться в безопасное место. Ступай туда, говорит он. Я возвращаюсь. В дупло большого дуба позади нашего дома. Я часто залезала туда, в самое сердце дерева, когда ты работала по выходным и не брала меня с собой, а я смотрела оттуда, как солнечные лучи над полем меняют цвет. То малиновые, то оранжевые.
Безопасность.
– Когда почувствуешь, что готова, открой глаза, Милли.
Я тихо сижу минуту или две. Чувствую что-то мокрое подбородком. Открываю глаза и вижу подушку, бархат промок от слез, весь в пятнах. Я смотрю на Майка. Его глаза закрыты, он прижал пальцы к переносице, поглаживает ее. Из психолога превратился в приемного отца. Он открывает глаза, когда я говорю:
– Кажется, я плакала.
– Иногда воспоминания заставляют нас плакать.
– А нельзя как-нибудь иначе?
Майк отрицательно качает головой, наклоняется вперед и говорит:
– Чтобы выйти из леса, нужно его пройти.
Вернувшись к себе в комнату, я открываю подарок Саскии. Сразу вижу в квадратной коробочке: золото. Цепочка с именем. Милли, мое новое имя, не Энни. Я глажу пальцами буквы, их углы и закругления. Интересно, насколько сильно имя меняет человека – если вообще меняет.
Я заканчиваю сочинение по французскому и собираюсь приступить к рисованию, когда слышу, как дверь Фиби открывается, потом закрывается, потом раздаются шаги вниз по лестнице. Я выхожу чуть погодя. Хочу посмотреть, дома ли Саския, и поблагодарить ее за подарок.
Я нахожу их с Фиби в гостиной, уютной комнате, где стоят мягкие диваны, а на стене висит телевизор. Он работает, но Саския выключает его, когда я вхожу. Она прижимает бокал к груди. Невысокие стенки из хрусталя, за ними позвякивают кубики льда. Ломтик лайма. Фиби сгорбилась над своим телефоном, ни на кого не смотрит.
– Привет, Милли. Тебе лучше? Майк сказал, у тебя была мигрень.
– Да, гораздо лучше, спасибо. И еще спасибо за подарок.
Я показываю цепочку, она улыбается, немного рассеянно. Она наслаждается своим напитком; если его смешать с таблетками, которые она принимает, он может оказаться смертельным. Фиби поднимает глаза, вскакивает с дивана и подходит ко мне.
– Дай посмотреть, – говорит она и, не дожидаясь, пока я дам, выхватывает у меня цепочку. Саския опускает ноги на пол, ставит бокал на низкий столик, заваленный журналами по дизайну интерьеров. Она хочет подняться, как мне кажется, но Фиби опережает ее, она поворачивается к матери и говорит:
– С ума сойти! Ты заказала мне такую, когда я сдала экзамены в прошлом году. Это особый случай, – сказала ты. Что такого особенного сделала она?
– Фиби, не надо. Это подарок по случаю прихода в нашу семью, я имела в виду…
– Я знаю, что ты имела в виду.
Фиби
