по делам или на учёбу (семинары, курсы) и изнывающие от скуки женщины – экономисты, инженеры, врачи, торговые работники. В эти же гостиницы нескончаемым потоком селились мужчины, прибывшие на такие же мероприятия, причём многие приезжали заранее подобранными группами. Удачную шутку журнала «Крокодил» (семейное положение? – командировочный!) цитировали зубоскалы от Калининграда до Камчатки. В котлах комиссий (см.), плановых проверок и переподготовок, пуско-наладок, варились сотни тысяч специалистов, толкачей и снабженцев, и это бурное варево было обильно сдобрено пьянством и блудом.
Дабы не распыляться на отрывочные примеры, расскажу об интимной жизни одного из моих близких друзей. Замечу, что эта сторона его жизни была в той или иной степени характерна для типичных представителей технической интеллигенции. Он родился в глухой провинции, после школы поступил в московский ВУЗ, на последнем курсе женился на москвичке-однокашнице, остался жить и работать в Москве. Человек он был очень весёлого и общительного нрава, в студенчестве занимался спортом, любительским театром, при этом успешно грыз науку. На работе в одном из оборонных НИИ он вскоре достиг значительных профессиональных и общественных успехов, создал отдельное, «своё» научно-техническое направление, внедрил его в промышленность, защитил диссертацию, был членом парткома НИИ. В конце своей недолгой и яркой жизни работал одним из руководителей этого НИИ.
Жил он в большой квартире вместе с женой, сыном и родителями жены. К жене своей, имевшей довольно суровый нрав, всегда относился с подчёркнутым вниманием, и в глубине души, по-видимому, даже немного её побаивался. Эта настороженность была связана либо с грядущим внушением с глазу на глаз, либо с ежеминутной опасностью получения от неё публичного выговора.
Внешне это был небольшого роста, коренастый, явно склонный к полноте человек с большой круглой головой, курносый, с волнистыми чёрными волосами. Личная жизнь его была неразрывно связана с друзьями, которые были, казалось, во всех закрытых и открытых городах страны, выпивкой, закуской, преферансом, коллекционированием и систематизацией анекдотов, посещением кафе, ресторанов и бань. Но в первом ряду всех этих многочисленных стандартных украшений его личной жизни стояли женщины.
Как только кончались сегодняшние дела на работе, он становился в нарочито задумчивую позу, хмурил разбойничьи брови и, поглядывая из-под них блестящими глазами, в тысячный раз произносил своё коронное: «Как будем сегодня решать ОСНОВНОЙ ВОПРОС?» На самом деле он уже точно знал, как он сегодня его решит: свяжется с уже ждущей его звонка старой или новой знакомой, найдёт в ресторане новую подружку, переночует в дежурке с администратором гостиницы, уступит просьбам своей подчинённой, которую взял с собой в командировку в качестве запасного варианта и т.д., и т.д. Все эти и сотни других вариантов решения «основного вопроса» по их завершению он тщательно документировал в личных дневниках,
