и накладки, особенно когда из «звезд» кто-то опаздывал. Должна сказать, что такое происходило почти постоянно, и тогда весь съемочный день летел к чертовой матери! Были обиды и казусы.
Недовольными процессом съемки оказались две великие актрисы – Инна Чурикова и Лариса Удовиченко. Снимали мы их в совершенно разное время, даже совершенно в разные годы, но вот не повезло, бывает. Причина недовольства была одна и та же – вслед за ними в студию пришли молодые актрисы, которые «сели в очередь» и тихо и покорно стали ждать своего часа. Просто пришли пораньше. Но великие-то увидели и сникли. «О, у вас тут, оказывается, поток», – сказала одна, но снялась. «Тут очередь? У меня пропал кураж», – сказала другая, но тоже снялась.
Наверное, я была не права, что сделала тогда такой плотный график, надо было разрядить, уважить, не права, понимаю, но обратно уже не повернешь. Ведь они штучные, удивительные, любимые, но время было такое, быстрое, большекромое, хотелось все успеть.
Тем не менее хороши получились обе, похожие на оригинал и на себя, с внутренним светом. Было это уже не дома, а в новой студии.
Когда муж показал мне огромный зал на седьмом этаже издательства, я обомлела. Громадное помещение было перегорожено какими-то толстенными трубами, обвязанными тряпками; высокие, во всю стену окна перечеркивали стальные балки-рельсы непонятного назначения, а под шестиметровыми потолками мило ворковали и какали голуби, изредка хлопая крыльями от нехватки аргументов в разговоре с соседом. Этот лабиринт из труб дико меня тогда напугал – в таких декорациях можно было снимать фильм ужасов или, на худой конец, мистический триллер, но никак не проводить фотосессии с известными людьми.
Мы пролезли через трубы, чтобы подобраться к грязным, почти непрозрачным окнам. Седьмой этаж, вид через загаженные окна на загаженный промышленный двор и дальше на такую же промышленную Москву. Лабиринт из труб обещали срезать заподлицо, чтоб они даже не напоминали весь этот кошмар, балки покрасить, окна помыть, а голубей выгнать на улицу. Трудно было поверить, что это помещение может когда-нибудь преобразиться. Пришла туда через пару недель, и правда, трубы уже действительно срезали, и глазу открылось внушительное пространство с высоченными потолками, моя будущая студия.
Рабочие разводили краску, а я размечала территорию. Вот тут сама студия, она должна быть просторной, чтобы можно было поставить свет и подальше отойти, если буду снимать большое количество народа, чтобы «воздух» был. Пол надо сделать обязательно серым, профессиональный скучный серый студийный пол, чтоб светлый не бликовал, а темный не поглощал свет, ну, а о цветном я вообще и не говорю.
Один угол в самой студии был выделен под разросшуюся библиотеку, другой – под гостиную, где можно подождать начала съемки, если вдруг гримерная еще занята. В гостиной я решила поставить родительскую ампирную мебель XIX века, добротную, красивую, хоть, между нами, и не самую удобную – диван с краснодеревной спинкой, весь в «пламени» (особенности этой породы
