сказала она. – С одной стороны, я уже наелась, а с другой, не хочется отказывать.
– Не отказывай, дорогая, – заведующая поставила блюдо перед ней.
Грибнюк положила кусок в изнемогший рот.
– Кто же так говядину-то жарит, – проворчала она. – Столько мяса испортили.
И съела второй кусок. Затем еще один. Все экскурсанты пристально смотрели на немыслимый подвиг. Дышло была буквально заворожена своей подругой.
– Чего смотришь, – промычала Грибнюк. – От ответственности не уйдешь. Доставай инструменты.
Не дают расслабиться, подумала Дышло, положа на стол блокнот и ручку.
– Начинай, – сказали ей.
Она откинулась на спинке стула. Поевшая, свежая. Был удивительный день, столько нового принесший. Дышло думала о своем неумении писать. О стертых приемах, которыми она пользуется.
Вдруг всплыл стих. Поэтесса записала и прочитала его публике.
Шлифованные приемы
Спускающейся с неба меня
Это то же, что вздорные гномы,
Усевшиеся на коня.
– Ничего, – чавкнула Грибнюк. – Только надо не “спускающейся”, а “спущенной”.
– Скорее “сброшенной”, – сказала Дуванчик.
– А у меня к этой строчке претензий нет, – говорила Бенько. – Меня, скорее, не устраивает “вздорные гномы”. Мне кажется, эти гномы должны быть важными.
– И почему это? – всколыхнулась бухгалтер Рубан. – Вовсе не должны.
Дышло рожала дальше.
Везде воздух один,
Все одни дороги.
Почему же господин
Дал мне эти ноги?
– Все хорошо, кроме одной неясности… – начала разбирать стих Бенько, но Дышло не могла остановиться.
Валится лес предо мною,
Чтоб о себе прогреметь,
Изгибистой птичьей тропою
Просится облететь.
– Это что, про сегодняшний лес, что ли? – догадалась Дуванчик.
Перед всеми повис один образ: вбираемое в окно шоссе, густой лес, обнимающий кругозор.
Стих развивался.
В борьбе между право и лево
Образовалась дыра
Это ножницы в крест разомкнулись
И светятся словно бра.
– Еще не то, – сказала Бенько, – продолжай.
Мы заряжены в пращу и заведены
Облетаем жизнь, как фрагмент страны,
Все щедро, все пьяно, в каждой вше
Сочащееся сложностью клише.
– Дальше.
Дальше Дышло хотела повернуть на икону. Надо как-то подобраться к задаче. Направить появляющиеся строчки на объект.
Круглые бока нашего корабля…
– Не могу, – сказала она. – Не про то пишется. Теперь надо про икону.
– Встань, походи, – посоветовали ей. – Поприседай.
Она вышла из-за стола и начала приседать, перебирая образовывающиеся стихи. Хрустели колени,
