действиях: похороны Киже и убийство Павла заговорщиками, среди которых адъютант. Погибающий Павел кричит: «Генерал Киже, спаси меня!» Пьяный адъютант догоняет процессию с гробом Киже и объявляет о смерти императора. «Фрейлина жмется к адъютанту. Вдруг опомнилась: „Но я выйду замуж за вас, когда вы будете полный генерал“. Адъютант ее целует: „Душа моя, я полный генерал“».
Сравнивая это краткое изложение с рассказом, можно без труда увидеть различия в составе персонажей и построении сюжета. Наиболее важное из этих различий – введение в рассказ линии Синюхаева (который сюжетно связан с Аракчеевым, как Киже с Павлом). Не углубляясь здесь в подробное рассмотрение ее, отметим, что 18-я главка написана как вариация на тему блужданий безумного Евгения в «Медном всаднике» (и как Евгений год спустя после катастрофы внезапно вспоминает случившееся, Синюхаев через год возвращается в Петербург). Кроме того, введен был Нелединский-Мелецкий, исключены внефабульные персонажи сценария – царский камердинер Кутайсов, английский посол Уитворт и др. Но и приключения вокруг Киже даны по-разному. В сценарии они образуют авантюрную комедию с плутом (Пален) и простаком-любовником (адъютант) в центре, с последовательной любовной интригой. В рассказе нет ничего этого, нет «действователей» – упразднены сами роли «умного среди дураков» и исполнителя его замыслов. Разница между умом и глупостью, хитростью и простодушием стерта – все здесь совершается само собой.
В сценарии есть персонаж, знающий все – происхождение ошибки и ее следствия, – это адъютант. В рассказе всего не знает никто: ведь адъютант здесь только реагирует на появление Киже, но откуда тот взялся, его не интересует, а писарь отключен от остальных персонажей и не может участвовать в следствиях своей ошибки. Когда в сценарии Гагарина добивается от Павла возвращения Киже из Сибири, фрейлина знает, что совершается новая ошибка, – в рассказе она об этом не догадывается, потому что «по быстроте любовного случая» офицер не успел сообщить ей своего имени. В первом случае Пален, адъютант, фрейлина преследуют свои цели, во втором – интересы и цели персонажей призрачны. Любовник фрейлины, соединения с которым она добивается, так и не появляется в рассказе, что контрастирует с ходом сюжета в сценарии. «Действующих лиц» в рассказе нет, каждый из них представляет собой некое подобие Киже.
Но наиболее специфическое качество рассказа заключается в том, что анекдот трактован в нем (согласно вводной главке журнального текста) «как слово из той эпохи», – Киже понимается как словесный знак павловского времени. Таково, по мысли Тынянова, должно было быть в данном случае отличие литературного текста от фильма. Поэтому в рассказе выдвинуто на первый план сопоставление и столкновение слова и реальности. Для писаря и Синюхаева слова приказа «имели не смысл, не значение, а собственную жизнь и власть». В сценарии перед столом писаря висит
