вечерам, перекочевала со стола на облупившийся широкий подоконник.
К бабушкиной железной кровати сбоку была привязана веревочная сетка. А на кровати лежал большой сверток. Я в недоумении заглянул внутрь, отогнув край кружева, и отшатнулся: внутри лежала кукла. В такие куклы играли девчонки во дворе. Они их пеленали, приставляли к их ртам бутылочки и забавно трясли на руках. Смысл их игры до меня так и не дошел. Так же, как и то, зачем здесь оставили девчачью игрушку. Я сначала подумал, что к нам пришли гости с какой-нибудь девочкой, и эта кукла принадлежит ей.
У куклы – открытый лоб, еле заметные светлые брови, длинные черные реснички, круглые щеки и маленькие розовые губы.
Но, когда кукла неожиданно наморщила нос, у меня внутри все похолодело: игрушка оказалась живой.
Я в растерянности сел на свою табуретку и стал ждать.
– Господи, – простонала Марина. – Да когда это кончится?
На часах было без пятнадцати шесть утра, а в квартире настойчиво разрывался телефон. Я улыбнулся, чувствуя, что Эмилю необходимо срочно поделиться со мной своей мыслью, иначе она его способна разорвать изнутри. До Марины, Эмиль чаще непосредственно сам прилетал ко мне и нетерпеливо пинал дверь, пугая соседей.
Я потянулся к трубке, перегибаясь через Марину, но она вдруг вырвала телефонную вилку из розетки.
– Хватит. Надоел твой Эмиль.
– Марин, перестань, – я хотел перезвонить ему, но Марина вытянула руку с проводом в сторону так, чтобы я не достал.
– Спать! – скомандовала она мне. – Мне нужен покой и сон для здоровья ребенка. Отныне телефон будет выключаться в восемь вечера и включаться тоже в восемь.
Немного ошарашенный ее тоном, я опять потянулся за проводом, однако Марина вскочила с дивана и схватила телефонный аппарат.
– Я выкину его сейчас из окна, – пригрозила она.
– Дура!!! Безмозглая дура! – я нервно сдернул брюки со спинки стула.
Марина метнулась в коридор, прижимая к себе телефонный аппарат.
– И к нему ты не пойдешь!!!
– Тебя забыл спросить, – я надел рубашку и подошел к шкафу, чтобы найти носки. Марина стояла у входной двери, наблюдая за мной.
Я оделся и вышел в коридор. Всунул ноги в ботинки.
– Отойди, – сказал я спокойно, стоя перед Мариной.
– Не отойду.
Она заслоняла входную дверь собой. Я взял Марину за плечо и решительно сдвинул ее с места, несмотря на ее сопротивления.
Как я и догадался, направившись к Эмилю, ко мне навстречу уже шел он.
– Я вот что подумал! – закричал он и тут же вжал голову в плечи, оглядываясь на окна домов.
Именно с этой фразы и начиналось каждое новое безумство. Меня словно волной обдало. Я и не подозревал, как переживаю за Эмиля в связи с последними событиями, и как я хочу видеть прежнего Эмиля с горящими глазами, а не с поникшими плечами и не с обидой в душе.
– Ну? – закурил я.
