Я решил защищаться всеми имеющимися у меня способами.
– Напротив, – сказал я, нисколько не краснея. – Я не только не думал её похищать, но собирался уже вернуться с ней в санаторий, чтобы успеть к утреннему чаю, как встретил прогуливающихся там же двух наших отдыхающих с собакой. Вместе мы и пришли в лагерь.
– Ложь! – опять заорал доктор Даппертутто и ударил кулаком по столу, затем уже спокойнее, обращаясь к собравшимся, объявил: – Господа, он ещё над нами издевается. Как только я обнаружил исчезновение беглецов, то тут же послал за ними погоню, которая перехватила их на входе в опасную зону. За то, что он решил обречь нас на вымирание, предлагаю вынести ему приговор – смертную казнь.
Мурашки пробежали у меня по спине.
– Но за что?! – вскричал я, вскакивая со стула.
– Сядьте на место, осуждаемый, и сидите спокойно, пока мы вас не взяли под стражу.
– Но у меня и не возникало желания бежать отсюда, – упорствовал я. – Просто с утра пораньше я решил за ней поухаживать и пригласил на прогулку. Ведь накануне вы сами решили, что никому не возбраняется оказывать ей особые знаки внимания. За беседой мы не заметили, как пролетело время, и мы оказались у села Старая Дума.
– Ввести задержанную, – распорядился доктор Даппертутто.
В столовую вошла Лена, глаза её выглядели заплаканными.
– Что он тебе сегодня утром говорил? – строго спросил её доктор Даппертутто.
Лена посмотрела на меня с сожалением и молвила:
– Он предлагал мне бежать с ним, пообещав осыпать золотом и всю жизнь носить на руках.
Я ушам своим не верил. Так открыто предавать меня при всех в такой критический для меня момент! Разве я мог от неё такое ожидать?
– Что он ещё вам говорил? – следовательским тоном продолжал её допрашивать доктор Даппертутто.
– Сказал, что если я с ним не пойду, то он изнасилует меня тут же, на кухне.
Я задохнулся от такой наглости.
– Бедная девушка, – сочувственно произнес доктор Даппертутто, – понимаю ваше состояние. Вижу, этим утром вы натерпелись страху. Ступайте, отдохните.
Лена, не поднимая головы, вышла из столовой.
– Ну, как, видели, каков голубчик? – злорадно воскликнул доктор Даппертутто, обращаясь к моим судьям. – Помимо того, что он негодяй и лжец, он, вдобавок, ещё и насильник. Силой хотел увести девушку на растерзание. Нет, что ни говорите, но он заслуживает казни.
Я сидел за столом, уронив голову на грудь, избегая смотреть кому-либо в глаза.
– Но, может быть, на первый раз его простим? – робко произнес апостол Константин. – Он, наверное, сам не ведал, что творил.
– Как это простим? – воскликнул доктор Даппертутто. – Разве мы можем с сегодняшнего дня спокойно спать с ним под одной крышей, когда он ночью, крадучись, как вор, спёр у нас, у вас из-под носа самое драгоценное, что мы имеем? И отпустить с миром мы его тоже не можем. Где у нас гарантия, что
