ночлег у кузнеца, чему хозяева были несказанно рады. По удивительному стечению обстоятельств, именно Марии не досталось свободной комнаты, а в соседских домах ей было страшно оставаться без должной охраны. Возликовавшему Томасу ничего не оставалось, как предложить ей на эту ночь, одну-единственную и исключительную, остаться в его скромной комнате. Помимо соломенного матраса на полу, в ней практически ничего не было, если не считать стопок книг по углам и висевшую на стенах амуницию. Единственным украшением холостяцкой конуры являлся видавший виды плакат с неуклюже нарисованным рыцарем, вонзающим клинок в четырехрукого мутанта.
– Ты только не приставай к нему. Поняла? – нарочито серьезно пробубнил Нильс, покачиваясь в дверном проеме при свете догорающей свечи. – Ни в коем случае!
– Конечно! Что вы! – покраснела Мария. Она уже была переодета в накидку, под которой сияла в свете луны белая ночная сорочка.
– Серьезно. Я знаю ваши бабские штучки! – проворчал Нильс.
– Ну что ты несешь? – попытался вмешаться Томас.
– Поймешь, когда вырастешь. Кстати, советую тебе не расслабляться, – подмигнул Нильс. – Все! Всем спать! Это приказ! Пам-па, па-па-пам…
Выходя, поющий трибун громко хлопнул дверью, и из-за нее послышались его сотрясающие стены шаги. В повисшей тишине в открытое окно ворвались пение сверчков и протяжный писк сыча. Оттуда же подул ласковый теплый ветер, наполненный колоритными сельскими ароматами. В это время смущенные молодые люди молча стояли друг напротив друга и не знали, как вести себя дальше.
Томас растерялся больше подруги, понимая, что именно он должен проявить инициативу. На его счастье природа сама решила эту проблему, и некое внутреннее чутье подсказало аккуратно взять Марию за нежную ручку и медленно подвести к окну. Там, плотно прижав ее к себе за упругую талию, он томно прошептал самые правильные для такого случая слова:
– Спасибо, что приехала. Рад тебя видеть.
– Скучал? – опуская глаза и прикусывая сочную губку, еще тише промурлыкала Мария.
– Да, конечно, – не совсем искренне ответил Томас, однако это был еще один верный ход.
– Я думала, мы больше не увидимся.
– Что ты! Я бы нашел выход, чего бы мне это ни стоило, – прозвучал еще один бесстыдно лживый, но правильный ответ.
Снова возникла неловкая пауза. Томас почувствовал, что пора сделать следующий шаг. Причем не просто пора, а можно и нужно! Осторожно нагнувшись к девушке, он переместил левую руку с талии на ее затылок и, закрыв глаза, уверенно пододвинул милую головку к своим распаленным устам. Сначала он почувствовал пухлые губки, позволившие едва прикоснуться к себе, а также влажные ладошки, изучавшие мышцы его рук, тут же напрягшиеся под рубахой. Но уже через мгновение ни он, ни она не могли сдержать эмоций.
Следующие три месяца пролетели для Томаса
