продвигающиеся очереди.
Голодные и обозленные студенты, изнемогая в ожидании, готовы были на самые разные несуразности. И чтобы не нагнетать обстановку, руководство университета поставило в зале перед окошком пункта отоваривания продуктовых карточек длинные столы и добровольцы из студентов заваривали для всех желающих чай из огромного бойлера.
На установленный экран пускали разные популярные фильмы, репертуар которых утверждался студсоветом.
Коле нравилось после занятий зайти в этот зал даже в том случае, если он в этот день не получал своего пайка. Там собирались студенты не только из их университета, но и прикрепленные из других, более мелких высших учебных заведений. Вначале в этом импровизированном «ресторане» даже поили настоящим черным чаем, единственное – что без сахара. Однако через несколько месяцев черный чай стал большим дефицитом, который можно было купить лишь на черном рынке и все чаще в ход шли химически ароматизированные травяные чаи непонятного состава, по вкусу напоминающие растворимый порошок от простуды
Такие чаи, на этикетке которых были написаны никому непонятные латинские названия диковинных растений, привозили в огромных количествах из более северных регионов. Считалось, что они смягчают последствие дефицита питательных веществ и притупляют чувство голода. И действительно, выпив стаканчик-другой, чувствуешь себя на порядок бодрее, и голова перестаёт кружиться.
Коля думал о том, что ему следует найти себе работу, которая дала бы достаточно ресурсов для более-менее нормального выживания. Может, стоит обратиться к «дяде Саше»? Ведь, в конце концов, он заинтересован в том, чтобы Коля не помер с голоду, тем самым естественным образом уклонившись от исполнения обязанностей агента-доносчика…. Когда Коля об этом подумал, ему стало тошно на душе. Какая, в сущности, мерзость!
Маша же в это время принимала ванну, полностью наполненную горячей водой – ах, какая неописуемая роскошь! И мысли у неё были весьма далеки от того, что беспокоило Колю и Сергея Федоровича. Хотя мысли у неё тоже были не совсем веселыми.
У неё совершенно закончилось более-менее пристойное нижнее бельё, и купить новое практически было невозможно. Ей было прямо неудобно перед Коленькой, как она любовно его называла….
Она представляла, как он будет заигрывать с ней, медленно раздевать, а потом вдруг перед ним предстанет… нечто непонятное, застиранное, с желтыми пятнами…
Все её старые запасы, и так небольшие, ушли в небытие. Купить же в нынешних условиях что-то, помимо стандартных, весьма уродливых, почти мужских трусиков, или того же бюстгальтера, более похожего на разгрузку бравого десантника, было невозможно. Поэтому, когда внезапно она обнаружила во время стирки растущую дырочку на её любимых персиковых плавках, её просто охватило отчаяние. Зашить? Но все равно ткань уже начала истончаться.
Ей
