выходить. Внизу уже суетилось множество людей в униформе. Одни сливали туалеты, другие подсоединяли какие-то кабеля, третьи, вооруженные ведрами и швабрами, ждали нашего ухода, чтобы приступить к уборке салона.
Нас привезли в красивый, просторный, современный аэропорт. Я такие аэропорты видел только в кино. Здесь было даже лучше, чем в нашем Шереметьево-2, гораздо свободнее и чище. Группа начала проходить паспортный и таможенный контроль, я стоял со своей сумкой через плечо в конце и наблюдал за общей ситуацией. Через несколько минут подошла улыбчивая девушка-китаянка и сказала по-русски, что она – представитель китайской принимающей стороны и автобус для перевозки группы в гостиницу уже ждет. Все происходило очень быстро, организованно и аккуратно, совсем не похоже на наше бестолковое российское шатание из угла в угол. Через несколько минут появился низенький, плотный парень, который прошел мимо паспортного контроля, гордо предъявив какой-то пропуск. Он подошел почти ко мне и, окидывая взглядом пространство, недовольно обратился ко всей группе: «Где ваш групповод!?» Я, в полуметре от него, сдержанно и негромко ответил, что я здесь, и в этот же момент понял, что это и есть тот самый легендарный китайский представитель по фамилии Крючок. Чувство радости и облегчения родилось в моем сердце оттого, что наконец я встретил коллегу, русского, который знает китайский язык, местные правила и сейчас скажет, что мне делать дальше с пакетами в ботинках и в трусах. Я даже не обиделся на его высокомерный тон и вызывающий вид. Похоже, это было принято в нашем агентстве среди персонала.
Крючок с полминуты смотрел на меня снизу вверх. Думаю, он многое бы отдал, чтоб смотреть наоборот, но увы… Потом даже без «здрасте» сквозь зубы, он задал мне один вопрос: «Рейс оплатил?» Я честно ответил, что нет, и не знаю, как оплачивать, потому что я первый раз. Тогда старший товарищ сделал мне приглашающий знак головой и, бурча что-то про безобразную работу московского офиса и про то, что не его дело учить групповодов, повел меня через несколько лестниц и коридоров в какую-то комнату. Там Крючок подвел меня к конторке, где, обменявшись с китаянкой в очках парой фраз по-китайски, сказал мне: «Плати». Китаянка, улыбаясь, выжидательно смотрела на меня, показывая счет на сумму около двенадцати тысяч долларов. Уточнив, что это за взлет-посадку и стоянку, я, преодолевая неудобство, снял кроссовок и достал один из целлофановых пакетиков. На меня невозмутимо смотрели полтора десятка китайцев и наш представитель. Изобразив на лице немного виноватую улыбку, я отсчитал деньги. Получив всю сумму, китайская женщина просмотрела каждую купюру, на многих даже рисуя каким-то специальным карандашом – как я догадался, для проверки на подлинность. Несколько купюр при этом она попросила заменить. Процедура оплаты заняла почти час, потом мы пошли в следующий офис и заплатили за питание, потом за что-то еще, и еще. Хорошо, что по дороге оказался туалет, и я смог достать деньги из последнего потайного места. Хотя, похоже, даже если бы я залез вместо кроссовка к себе в трусы,
