по направлению к городу.
Со временем стали всё чаще встречаться жилые обитаемые дома, кое-где стали попадаться сани, а в одном дворике встретился самый настоящий автомобиль. Путники старались держаться вдали от дороги, однако улицы стали появляться повсюду и избегать их было невозможно. Мортен снова жаловался на лютый голод, вспоминая корзину с провизией, оставленную в поезде. Даже мороз перестал быть для него главным врагом. Голод постепенно занимал лидирующее место. Кое-где попадались пивные, но их вид был настолько малопривлекательным, а местность вокруг – до того злачной, что Дариор не решался вести туда парижскую публику. Однако он понимал: если не найдёт провизии, то его команда вскоре поднимет бунт.
Но сегодня звезда удачи, похоже, улыбалась путникам. Вскоре Дариор заприметил на краю рабочего квартала самый настоящий трактир. Бессвязное пение, как во всех предыдущих притонах, из него не лилось. Кривая жёлто-зелёная вывеска так и манила внутрь: «Еда, тепло, уют – только у Трофимова».
– О! Le Restaurant! – восторженно воскликнул Мортен и нетерпеливо бросился внутрь питейного заведения. Лейтенант не отставал от своего хозяина. Дариор прекрасно понимал, что рестораном эту хибару едва ли назовёшь, однако покорно вошёл внутрь вслед за своими спутниками. Но, войдя в дверь помещения, он мгновенно наткнулся на спину остолбеневшего Мортена.
– Что это? Что за притон? – осипшим от удивления голосом прошептал комиссар.
Дариор деликатно отодвинул Мортена в сторону и огляделся. Главный и, надо сказать, единственный зал трактира оказался весьма немалого размера. Во все стороны, куда только хватало взгляда, расходились грубые сосновые столы и скамейки, вокруг которых собралось самое наипестрейшее общество. Было здесь человек пятьдесят. Трезвых, подвыпивших, тихих, буйных – самых разных. Прямо напротив входа за стойкой стоял трактирщик и, разумеется, протирал стаканы. И – что удивительно – помещение было весьма затхлым и прокуренным, свет еле горел, с кухни шёл угарный запах лука и щей, но в заведении были официанты! В этом трактире их имелось, похоже, целых два. Но надо отдать им должное: действовали они весьма умело – летали с подносами так, словно у Тестова или в «Эрмитаже». В общем, что тут скажешь? Заведение без изысков, однако для русского колорита весьма и весьма приемлемое. Но остолбеневшие французы, похоже, не разделяли мнения историка.
– Да уж, это не «Ледуайен»! – пробормотал Банвиль.
Дариор лишь саркастически усмехнулся и поспешил занять ближайший стол.
К нему сию же минуту (вот это обслуживание!) подскочил официант в когда-то белой рубахе:
– Чего изволите?
Прежде, чем историк успел ответить, на скамью рядом уселся Мортен и с видом знатока принялся заказывать:
– Утиное конфи,[3] затем, спустя пятнадцать минут, подавайте Фуа гра,[4] но только не холодное, поджаренное! А то знаю я вас! – Комиссар строго пригрозил пальцем. – Можно ещё Буден,[5] сыр… Ну и, пожалуй, Château Lagrange или Château Margaux, что там у вас есть? Думаю, одной бутылки хватит.
