нет и желать только своего. Хотя во Христе всё общее должно быть. Пилат не имел возможности отпустить Иисуса, это было не в его власти, он и не стал желать этого и правильно сделал, нужно делать своё дело, а не чужое. Вот так и больной спортсмен, например, не должен желать рекордов пока, но должен желать лекарств. Так и всё остальное: «Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, [ни поля его, ] ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, [ни всякого скота его, ] ничего, что у ближнего твоего»[78]. А желай только то, что имеешь и можешь иметь без судебных последствий, за что нет закона наказать: воздух вокруг, «неба синь да земли конура»[79], вода в реке, ну и всё прочее. Мечтай лишь о том, для чего рождён. Но как узнать для чего рождён, а для чего нет? Пока молод и полон энтузиазма и желаний, надо пробовать то к чему сильно тянет, лишнее отсеется, осечётся «бритвой Оккама»[80], в своём станешь мастером. Только так, исполнив свой долг, реализовав потенциал, достигнем эвдомонии, макарии, махариши, сатори, самадхи, хайре-радости, беатричи-блаженства. Как Ираклий достиг Олюверу. И только эта Истина сделает вас свободным[81], никакая иная. Смешно верить во что-то ещё.
– Мастерство не пропьёшь!
– Выпьем же за это! Ура, товарищи! – И тут мы зычно на всю площадь заорали два коротких один длинный: – Ура! Ура! Ура-а–а-а–а! – Это было эпично, в окружении пушек и танков. Никто нам ничего не сказал, даже из окон близлежащих домов никто не высунулся и не прикрикнул, видимо все были с нами согласны и вместе с нами мысленно кричали «Ура!». Мы даже чувствовали это и чувствовали, что весь мир кричит с нами «Ура!», пьёт боярышник и курит лекарство.
2
– В основном люди умирают, веруя в ложь. Поэтому ощущения от смерти у них ложные. Это как, например, смотреть фильм на иностранном языке, не ведая о чём лопочут. Конечно, по картинкам что-то можно понять, пусть и превратно. Но если там сидят и в основном разговаривают и ничего не делают, прям как мы сейчас?
– Если это не ранний Чарли Чаплин, а «Фантазии Фарятьева», к примеру?
– Здесь Истина – язык. Сперва нужно знать язык, чтобы понять, что на нём говорят. Так и со смертью – к ней нужно адекватно подготовиться. Философией, медитацией, постом и молитвой. Они Её язык. Когда освоишь Смерть, как язык, тогда адекватно поймёшь Жизнь, ибо Она говорит на языке Смерти. Кто-то думает, что наоборот.
– Смерть – это свобода ото всего вообще – от страстей и добродетелей, добра и зла, грехов и привязанностей, Абсолютное Благо – Небытие. И надо с радостью идти туда – в никуда, из цветущего смрада Жизни, невыносимой лёгкости Бытия[82] в сносную тяжесть Небытия.
– Когда же выйдешь, то поймёшь что сама Жизнь это язык Бога. А Бог это язык Философии, аскезы, медитации, поста и молитвы…
– А как лучше умирать?
– Если знаешь Истину?
– Угу.
– Каждый
Исх.20:17, Втор.5:21
Е. Летов
Бритва Оккама (иногда лезвие Оккама) – методологический принцип, получивший название от имени английского монаха-францисканца, философа-номиналиста Уильяма из Оккама (1285–1349). В кратком виде он гласит: «Не следует множить сущее без необходимости» (либо «Не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости»). Сам Оккам писал: «Что может быть сделано на основе меньшего числа [предположений], не следует делать, исходя из большего» и «Многообразие не следует предполагать без необходимости». Этот принцип формирует базис методологического редукционизма, также называемый принципом бережливости, или законом экономии.
Иоан.8:32
См. книгу Милана Кундеры (1982), фильм Филипа Кауфмана (1988) и, преимущественно, альбом Егора Летова (1996) с одноимённым названием – в 2005 пересведён, частично перезаписан и выпущен под названием «Сносная тяжесть небытия» – как раз в тему описываемых здесь событий.
