дороги», а ты «направо от неизвестности». Просто забавно, – улыбнулся я.
– Пушистик, мы не знаем, где мы! Возможно, отсюда вообще нету выхода! – выпалила Лири, и я собрался напомнить ей, что никакой я не Пушистик, что Конструктор себе позволил непонятно что, и у меня имя есть, но тут подумал, что спорить с так быстро приклеившимися кличками глупее глупого. Поэтому я вздохнул и начал вещать Лири то, чему меня учили на курсах содействия попавшим в чрезвычайные ситуации:
– Не бойся. Сейчас мы живы, не ранены и нам ничего не угрожает. Не может быть, чтобы из этого помещения не нашлось выхода. Я думаю, нам следует искать проход тактильно.
В этот момент мои пальцы как раз нащупали шершавый камень, я безбоязненно подошел к стене и даже сам как-то успокоился. Судя по текстуре камня, мы всё-таки оказались в пещере. Вообще, я думал, что к этому времени глаза уже должны бы начать привыкать к темноте, но этого всё не происходило, и никакого выхода я не находил.
– В конце концов, – выдохнув сам, успокоил я Лири, – мы ведь можем вернуться так же, как и прибыли!
Дальше дело шло так – я обследовал пещеру, а Лири читала мне лекцию о том, почему мы не сможем вернуться в Храм с помощью камней.
Тут нужно сказать, что Лири не умела делать две вещи: признавать свои ошибки и врать. И от этого неловкого сочетания она пустилась в очень пространные рассуждения о том, как произошло то, что произошло, и как камни стали бесполезны. В том, о чём она говорила, я, как вы понимаете, совершенно ничего не смыслил.
Я, разумеется, ничего из этого объяснения не помню, но вот специально для этой книги я не поленился и пригласил к себе на чашечку чая одного из огранщиков (вы его не знаете). Он поведал мне, что, скорее всего, Лири просто не умела пользоваться камнями для мгновенных перемещений. В те годы несовершенство технологии делало это сложным и в немалой степени опасным делом. То, что мы вообще попали туда, куда собирались, объяснялось тем, что Лири начала готовить камень правильно, но затем где-то ошиблась, а камень сработал от выброса энергии, что произошел, когда Конструктор порвал локальные межи мастерской. Сам камень при этом, вероятнее всего, повредился и замкнулся или даже треснул. Словом, уже не годился для дальнейшего использования без дополнительной огранки.
Но в то время я, постаравшись абстрагироваться от этого, принялся искать выход, ощупывая всё подряд, и задумался о своём. Наконец, я спросил Лири, прервав её рассуждения:
– А чем Иннар вообще могла заинтересовать Ювелира как женщина? Что в ней такого?
– Моя мать работала инженером, – гордо ответила Лири. – Потенциалом она превосходила Мастера, он прислушивался к ней и давал ей всё, что она хотела, потому что видел, как она изменяла завтрашний мир. Её проекты до сих пор очень сильно опережают время. Возможно, её следует признать самым талантливым инженером за всю историю. Такая душа, конечно, не могла не привлечь демона…
– Вы
