style="font-size:15px;"> За то время, пока звучал крик, я передумал очень много чего выразительного и очень мало чего цензурного. Но главное, что я помню об этом моменте, – ощущение ушедшего в пятки сердца, какое раньше я испытывал всего разок, когда оставленный на моё попечение воспитанник работного дома трёх лет от роду вывалился у меня на глазах из окна четвёртого этажа. Надеяться, что эта пещера оборудована так же, как и мой родной работный дом, где в тот раз сработали спасательные сетки, я, конечно, не мог. Но зато, бросившись вперёд и споткнувшись о тело охранницы, расшибив себе колено в кровь и стукнувшись до искр из глаз лбом о камень, получил немного времени на размышления, пока не мог встать. Тогда я подумал, что наверняка всё не так и плохо. Каким-то задним умом я сообразил, что ход, куда свалилась Лири, не может быть вертикально отвесным, а значит, и шанс выжить у неё есть.
– Пушистик, я жива! – донесся приглушенный голос Лири откуда-то из тьмы. Я ответил ей не сразу, а полежал полминутки, порастирал ушибленную ногу и поразмышлял немного о том, что будь у меня дочь, то на месте великих господ Конструктора и Ювелира я бы подал в суд на тех, кто её так воспитал. И требовал бы там их публичных телесных наказаний. Но потом уделённая мной самому себе пауза прошла, я выдохнул и двинулся на звук голоса Лири, возвестившего мне как раз:
– Но есть проблема!
– Ты застряла там? – экстраполировал я на неё свой последний опыт.
– Нет! – у меня немного отлегло от сердца. – Но я не могу двинуться ни вперёд, ни назад!
– Это и называется «застряла»!
– Нет, «застряла» – это когда что-то не даёт пройти дальше и вернуться назад, а здесь путь свободен, просто он очень узкий и гладкий – я не могу даже встать на четвереньки, и зацепиться не за что!
– Нет, «застряла» – это… – начал уже влезать в препирательства я, но прочувствовал всю их бессмысленность и потому просто спросил раздраженно, – зачем ты вообще полезла туда?!
– Я же ниже тебя и тоньше!
– Я оборотень, дура! – проорал я прямо в лаз, и, высказавшись, привалился спиной к стене, чтобы пораскинуть мозгами. А что, если она теперь там умрёт? Как мне с этим жить? Глупая девчонка ни о своей жизни не думает, ни о жизни нормальных механоидов.
– Пушистик, здесь тянет свежим воздухом. Наверняка есть выход. Прыгай сюда, обернувшись котом, – ты сможешь меня подвинуть вперёд.
– Нет! – крикнул я туда ей. – Я не полезу в одну ловушку с тобой только потому, что ты с головой не дружишь! Я придумаю, что можно сделать ещё! Найду помощь! – я иссяк, подохрипнув, и подумал, что так она, наверное, решит, что я бросил её, и продолжил чуть спокойнее:
– Не бойся там: я всё решу! – подумал ещё и добавил. – Главное – оставайся на месте.
Следовало вставать и искать помощь. С первым я худо-бедно справился, и вот тут из глубин бездонного мрака донеслось зловещее приглушенное рычание.
