устроенная на старомодный манер, прогулочной. Но что, если поезд вот прямо через секунду исчезнет без следа?
К несчастью, новая обувь, и без того не щадившая меня, здесь и вовсе начала открытую конфронтацию, и мне пришлось перекинуться котом.
Пытаясь по неприятной, но необходимой привычке предать своим уставшим и уже почти неспособным на подобные подвиги лапам максимальную скорость, я смотрел на площадку и бежал к ней. Я догонял. Я не хотел остаться один.
И вот настал тот самый решительный момент моего финального, не получившегося в прошлый раз (там, на перроне Храма) прыжка. И я прыгнул, и я вытянулся, и долбанулся со всего размаха о поручень площадки резко затормозившего поезда. Перелетев через него, я так и остался лежать, не понимая, что произошло и где именно относительно линии горизонта расположено то, что у меня болит.
Фыркнув паром, металлический гигант начал медленно сдавать назад, метр за метром возвращаясь к исходной точке своего путешествия.
А я, перекинувшись механоидом, проковылял вперед сквозь состав до главного вагона. Изнутри поезд выглядел так, будто сошел со страниц старинных детективных романов. Тех, где действие происходит в вагоне и по законам жанра ни одно из действующих лиц ни в коем случае не может его покидать. Кстати, я ехал на поезде первый раз.
Миновал я вагон с определенной толикой сожаления, что не могу провести тут чуть-чуть больше времени и заглянуть внутрь пассажирских купе, а еще лучше – купе проводника (куда вход смертным заказан). Впрочем, я спешил и сожалел ускоренно.
– Ну, как у нас дела? – спросил я у Тайлы, как только добрался до головного вагона, и та, бросив на меня не слишком приветливый взгляд и никак не прокомментировав мое возвращение, ответила:
– Плохо.
– Почему? – выдохнул я, оперевшись на приборную панель поезда и устремив взгляд вперед сквозь лобовое стекло. С ума сойти – никогда бы не подумал, что смогу смотреть на железную дорогу прямо вот так. Хотя первая в жизни поездка – это всегда нечто особенное!
– Храм не принимает, – сказала Тайла.
– Наверное, проблемы с пропускной способностью, – предположил я.
– Для Мастера всегда есть принимающий путь, – ответила Тайла мрачно, и я понял, что это еще не все неприятности, – если не принимают поезд с его позывными, то…
– Но мы же справимся?
– У нас мало времени, – сказала огранщица, проигнорировав мои слова, – если Цитадель опустится слишком глубоко, она просто выйдет за пределы последних сакральных линий, и Храм не сможет принять нас вообще.
Осознать это мне оказалось сложновато, и, когда поезд остановился, для того чтобы перевести дух и, разогнавшись, попробовать снова добраться до Храма, я посмотрел в упор на Конструктора. Он стоял тут же, мрачный и сосредоточенный.
