Великий Гром! Завтра, едва рассветёт, я приду в храм за ответом, какую жертву хочешь. Пусть жрицы скажут твое повеление!
С полчаса Зира не поднимал головы. Наконец, дрожь в ногах утихла, стало лучше и он уже начал раскаиваться в необдуманном шаге.
После ухода советника, оставшись один, правитель задумался, ему не понравилось рвение Зиры:
– Выскочка! – презрительно произнес он, когда дверь за советником закрылась. – А ловко я поставил советника на место. Пусть радуется, что это шутка… к сожалению.
Взяв в руки хрустальный колокольчик, позвонил. Придворный лакей в расшитой бисером длинной ярко-красной рубахе, низко кланяясь, вошел в покой и остановился в позе ожидания.
– Парикмахера ко мне! – велел правитель.
Раз в день к нему приходил мастер. В обязанности придворного парикмахера входило следить не только за состоянием волос Бессмертного, а также маникюр, педикюр и косметический уход за лицом последнего, ибо тонкая сухая, как у мумии, пергаментная кожа правителя нуждалась в постоянном питании и увлажнении. Правитель полулежал на подушках, когда парикмахер, подойдя вплотную, дотронулся до маски, но монстр отстранил его руки и снял маску сам. Кожа правителя была как печеное яблоко, но мастер счел возможным сказать комплимент:
– Владыка, сегодня выглядишь прекрасно!
Бессмертный нахмурился: такая явная лесть ни к чему. Парикмахер смутился. Он забубнил себе под нос, что-то насчет новых дорогих мазей, от которых кожа правителя засияет здоровьем как у младенца, а руки, тем временем, доставали из большой сумки баночки. Уставлял дорогими снадобьями широкий столик возле лежанки владыки, который молча наблюдал за приготовлениями. Наконец, парикмахер-косметолог тщательно вымыл руки и приступил к работе. Сначала с помощью специального очистителя убрал с кожи монстра возможные загрязнения, затем освежил кожу тоником, и только потом стал наносить питательный крем массирующими движениями. Кожа постепенно становилась мягче и эластичнее, а вскоре даже слегка порозовела. Закончив работу, специалист отошел на шаг, и, поднеся к глазам правителя зеркало, спросил:
– Ну, как? – сам был доволен результатом: кожа правителя сияла как у юнца. Правитель придирчиво осмотрел свое лицо и удовлетворенно хмыкнул:
– За это ценю. Если бы еще болтал поменьше.
Косметолог покраснел и уставился на свои ноги. Его бедой был язык: стоило набраться в ночных кабачках с дружками под завязку, как под большим секретом, говорил о виденном во дворце. Соглядатаи тут же доносили Бессмертному, который всякий раз грозил парикмахеру, что, наконец, вырвет у болтуна язык. Лишь чудодейственные руки спасали мастера от скорой расправы. По крайней мере, язык пока был на месте.
– Язык мой – враг мой, – сказал парикмахер, низко кланяясь.
– И мой враг твой язык, – нахмурил лоб правитель, – обещаю, что когда-нибудь лишишься его, и возможно скорее, чем сам думаешь. Тебе эта часть вовсе
