сезона, демонически фосфорицировали. Вид сцены и разряженных актеров назойливо напомнил Вильме зеленоватое дно пруда, в который запустили карпов. Рыбы слонялись туда-сюда, что как нельзя лучше гармонировало с общей странностью зрелища. Постепенно она даже приспособилась получать от него удовольствие.
В антракте Стеффи вспорхнула и исчезла, скорее всего, отправилась подновить косметику. Слегка пришибленная зрелищем внучка координатора слонялась по фойе до тех пор, пока не утратила чувство реальности. Толпа эламитов вольно обтекала ее со всех сторон. Все были знакомы, и все были свободны. Все узнавали друг друга, и никто никого не стеснял. Шелестели, сплетались голоса. Стеффи все не возвращалась. В конце концов зачарованную Вильму окликнули.
Сзади, всего в десяти шагах, стоял Дин Шеннон.
– Вильма, стойте.
Чувство безопасности улетучилось мгновенно. Она развернулась и нырнула в толпу, как щука – в омут. Психотехнолог, впрочем, ударился следом, стараясь не выпускать из виду серебристое платье Вильмы. К несчастью, этот цвет любила не только она. Координатор заметался, дезориентированный обилием серебристых, словно покрытых чешуей женских спин.
Вильма воспользовалась этим и прибавила ходу. Вслед ей уже оглядывались.
– Вильма, остановитесь! – звал Дин.
Сумятица возникла и усилилась. От внучки Кантера шарахались, она неслась в сторону выхода из театрального яруса, мимо зрителей и охраны в хороших костюмах, неотличимой от посетителей, мимо истерически настроившихся женщин и шокированных мужчин, на ходу оттесняя людей ладонями.
«Вот зараза. Я так и знала, чем этим кончится…».
– Стеффи! – крикнула она на ходу, уже не надеясь быть услышанной.
К счастью, ропот возмущенной публики заглушил этот выкрик и координатор не разобрал имени. Он, покраснев от азарта, несся следом за беглянкой, весьма невежливо расталкивая знакомых, полузнакомых и незнакомых совсем. Кто-то окликнул его, кое-кто сделал характерный жест у виска. Скандализированная публика подалась назад. Те, которые прохаживались поодаль, и не поняли, в чем тут дело, движимые любопытством, устремились навстречу отступающим. В результате те и другие столкнулись, на целую минуту образовав самую настоящую давку.
Подобную небожительнице Цинну в суматохе больно прижали к стенной облицовке, но она блестяще оправдала репутацию ловкой женщины – наградила обидчика тычком пальца под ребро.
Скандал стал несомненным и склонялся к панике.
Охрана замешкалась, ошеломленная нестандартным ходом дел.
Тем временем на широкой лестнице в три ступени, устроенной, должно быть, ради красоты, у Вильмы подломился каблук. Она на ходу стащила туфли и метнула их прямо в обер-координатора, который к тому времени сократил расстояние.
– Да постойте же! Вильма, если вы сейчас уйдете,
