плечо легла тяжелая рука:
– Молодец, что не торчишь у ворот, – сказал по-английски уверенный голос, – и вдвойне молодец, что не забыл о газете, Альбатрос…
Сунув The Times в рюкзак, Иоганн пожал твердую ладонь товарища Матвеева.
Река Замбези
Свет фонарика играл на холщовом полотнище палатки, бросая тени на пожелтевший лист газеты. Иоганн остался наедине с рюкзаком только поздно вечером.
Он обрадовался, что инструктором оказался знакомый ему товарищ Матвеев, или Александр, как попросил называть его коллега:
– Я старше тебя всего лишь на шесть лет, – добродушно сказал русский, – нет смысла устраивать субординацию. Я майор, а ты пока только старший лейтенант, но все еще впереди…, – добравшись до Лусаки на такси, они забрали джип из автомастерской. По манере русского Иоганн понял, что коллега не первый раз в Африке:
– Не первый, – подтвердил Александр, садясь за руль, – но раньше я навещал франкоязычную страну. Впрочем, именно туда нам и предстоит отправиться…, – после соединения с ребятами из ФРЕЛИМО на мозамбикской границе, отряд шел на север, к озеру Танганьика:
– И еще дальше, – заметил Александр, – нас ждет военный лагерь на границе Конго, где я работал раньше, – он подмигнул Иоганну, – дорогой Альбатрос. Можешь звать меня Скорпионом, это моя оперативная кличка…, – они позвонили в советское посольство из ободранной телефонной будки по соседству с автомастерской:
– Рандеву устраивать не надо, – сказал Скорпион, – я всего три дня, как из Москвы. Мы сейчас ныряем на глубокое дно, если можно так выразиться…, – у них имелась рация, однако в рейде они были предоставлены сами себе:
– Никто не полетит из Лусаки нас спасать, – Иоганн прислушался к шорохам вечерней саванны, – и мне никак не отправить весточку в Лондон…
Он три раза перечитал рецензию на новую постановку «Свадьбы Фигаро» в Лондоне. О сестре упоминали в каждом абзаце. Неизвестный Иоганну критик распространялся о вокальном и драматическом таланте мисс Брунс, как он называл сестру:
– Сюзанна похожа на глоток холодного шампанского среди чопорной обстановки оперной сцены, – писал лондонец, – невозможно представить, что эта пышущая весельем девушка испытала хоть какие-то несчастья…
Иоганну хотелось оставить газету себе, но такое было опасно. Осторожно приподняв полог, он шагнул в залитый закатным солнцем простор:
– Скорпиона нет, – парень оглянулся, – он с ребятами занимается стрельбой…, – вернувшись в озерный лагерь, они обнаружили, что Джордж еще не приехал с рынка оружия:
– Скорпион сказал, что незачем прохлаждаться, – Иоганн достал зажигалку, – очень хорошо, мне это только на руку…, – с берега, где устроили импровизированный стрелковый стенд, доносился командный голос русского:
– Невозможно представить, что она испытала хоть
