гражданской и земледелческой». По его мнению, такое «установление» было делом «великой важности» и должно было выступать при подготовке Уложения «многим другим частям основанием». Соответственно, это требовало «осторожности, дабы вместо разделения не произвести смешения». По мнению Волкова, опасность такого смешения содержалась уже в предложенном названии комиссии – «Коммиссия разсмотрения государственных чинов», так как «здесь под именем чинов разумеются различныя токмо роды государственных жителей, а не чины, ибо чины следуют уже из родов». В связи с этим утверждалось, что «выходит государственных жителей токмо три различныя роды: 1. Дворянской, 2. Средней или мещанской и 3. Поселянской; а из сих произходят все чины и состояния». Соответственно, раз в создаваемой комиссии «дело идет не о чинах и их должностях, а только о правах принадлежащим неподвижно каждому роду жителей», то и этой комиссии следовало предписать «разобрать и разпределить роды государственных жителей»[313]. Члены дирекционной комиссии поддержали такую позицию.
Предложение взять в качестве самой крупной социальной единицы понятие род оказалось новацией для российского социального лексикона. Однако автором этой новации был отнюдь не Д. В. Волков. Тот, кто предложил использовать «род», просто оказался внимательным читателем Большого наказа Екатерины II. Как показывает И. Ширле, «род с его основным значением “вид” как обозначение социальных групп вошел в Наказ Екатерины II (1767)»[314]. В 16-й главе «О среднем роде людей» Большого наказа заявлялось, помимо прочего, что «сей род людей… пользуясь вольностию, не причисляется ни к дворянству, ни ко хлебопашцам»[315]. Фактически члены дирекционной комиссии приняли понятие «род» вместо первоначального и более привычного для них «чина». Схоже комиссией была принята и трехчастная схема деления всего общества на три большие социальные группы вместо намеченных четырех.
Однако даже среди членов дирекционной комиссии не все до конца были согласны с произведенной заменой «чина» на «род» и низведения «чина» до составной части «рода». По мнению Н. Е. Муравьева, «под именем родов или чинов государственных жителей можно разуметь одно». Впрочем, он натолкнулся на возражения других членов, которые объясняли ему, что «под именем чинов иные будут разуметь чины служащих, а под именем родов конечно должен всякой понимать разнаго звания людей, как-то: дворян, купцов, земледелцов и проч.»[316].
Уже 11 сентября состоялось первое заседание комиссии «о разделении родов государственных жителей». Члены этой комиссии далеко не сразу смогли овладеть предложенной им терминологией. Так, 13 сентября эта комиссия начала свою работу «разсуждением о праве средняго состояния людей или мещан, на сколько классов оное разделено быть может», а 17 сентября – с чтения мнения гр. Я. А. Брюса «о составлении первоначального плана о разборе государственных чинов»[317]. Таким образом, в логике, предложенной
Там же. Л. 10–10 об.
Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта новаго Уложения. СПб., 1907. С. 109.
РГАДА. Ф. 342. Оп. 1. Д. 115. Ч. 2. Л. 35 об.
Там же. Д. 130. Ч. 1. Л. 1, 3, 4.
