не мой голос, я слышала его в первый раз. Возлюбленный молчал, его голоса не было, а я не могла раскрыть глаз, еще не могла. Я лежала расслабленная, легкая дрожь еще гуляла по телу, глаза были закрыты. И на внутреннем экране я видела вспышки энергии, такой яркий фейерверк, всполохи желтого, зеленого, фиолетового.
Все это происходило внутри меня – эти вспышки. Мои руки были расслаблены, мои губы, мой рот, все лицо.
У меня теперь был другой голос и другое лицо. Наконец, я раскрыла глаза и заметила: возлюбленный рассматривал меня. Уходил ли и он в это время куда-то далеко, глубоко и очень сладко? Или он только смотрел? Мне так хотелось тогда, чтоб он сходил туда вместе со мной.
Почему ты не закрываешь глаза? – спросила я как-то возлюбленного. Он ответил, что хочет смотреть.
Хорошо, смотри. Это было для меня удивительно: если ты смотришь снаружи, как ты можешь тогда глубоко чувствовать?
Какая ты чистая, – он сказал как-то вначале. Больше он этой фразы не повторял. Но ведь и после я не стала грязной. Я поняла тогда, меня невозможно замарать: во мне всегда оставалось нечто, что никогда не менялось, не тлело, не пачкалось об другие слова, события, тела. Моя внутренняя сердцевина.
Я поняла, что люблю его губы. Он мог говорить нечто незначительное, что мужчины находят значительным. Иногда я слушала его и не слушала. Мне нравилось, что он говорил и его губы приходили в движение, как приходят они в движение, когда скользят по телу. Сами слова были не так важны – было важно движение губ.
И когда я наблюдала за ними, внутри меня словно пробегал приятный ветерок, который поднимал бабочек в животе. В тот миг я переставала понимать, о чем он говорит… Мне хотелось взять его за руку и отвести в другую комнату, и я брала его за руку, в другой комнате чтоб с ним понежиться… Я продолжала смотреть на его губы, усиливая наваждение, но с его губ иногда слетала фраза, которая сама по себе не несла грубости, жестокости или иронии, но она съедала все наваждение, все влечение… И я мягко убирала свою руку с его, и он даже не успевал заметить, что его собирались вести в спальню.
Я не вовлекалась в смысл таких слов, они пролетали мимо меня, я начинала заниматься своими делами. И мы шли понежиться в другой раз. Я была ему благодарна. Я была ему благодарна за тот первый раз, когда он первый раз раздел, увидел меня без одежды и узнал меня.
Какая ты красивая, – он сказал, разглядывая меня обнаженную. Но я не понимала, о чем он говорит.
Запись 7. Опрокинута
Какая ты красивая, – сказал возлюбленный.
Точнее сказать, он воскликнул, разглядывая меня обнаженную. Я лежала на животе, он сидел рядом, склонившись надо мной. Рассматривал меня.
Но я всегда была такой, хотелось мне сказать, всегда. Разве ты не знал, что я, когда позвал к себе? Ты позвал к себе, пригласил в том числе и то, что сейчас видишь, – лежащее в твоей постели и обнаженное. Ты удивлен?
Я тоже была удивлена.
