осколками повредило, не срастались никак. Потом в Ленинград отправили. Там уже долечивался. Родители с Ленкой приехали. Всяких вкусностей натащили. Неделю всей палатой съесть не могли. Выписали через месяц и домой в отпуск разрешили ехать, окончательно там уже восстанавливался. Ноги хреново гнулись сначала. С костылями приходилось ковылять. Через полгода уже и без них обходился.
Пока лечился уже и дембель наступил. В военкомате увольнение оформили и даже орден выдали "Красной звезды". Спасибо Родине – уважила. А что!? Пулеметчика того душмановского он лихо угомонил. Сколько бы гад еще пацанов успел бы положить, если бы не Иван? Так что звездочку Иван взял,– "Служу Советскому Союзу" сказал, да и отпраздновал тем же вечером в кругу домашнем сразу два события. Дембель и награждение. Пошел Иван, выздоровев, опять на родной завод, сталь плавить. Девяностые года наступили. Женился на Ленусе, дождавшейся. Все хорошо складывалось вроде как. Детишек Ленок ему своевременно преподнесла, папашей сделав, двух девченок отковала. Ну, Иван рад и на достигнутом останавливаться не собирался. – Будем, ковать детишек, пока сына не выкуем,– Ленка смеется. Дед с бабой радуются. В стране, правда, бардак начался. Карточки ввели на продукты, как в войну. Но верил Иван, что временно это. Образуется все. Вон законы новые принимают хорошие. О кооперации, например. Мужики хвалят. Говорят, давно нужно было такой принять. Только лучше почему-то не становилось. Хуже делалось. Одна радость – жена сына все таки родила. В семье все в порядке было. Даже жилищный вопрос и тот не напрягал, как многие другие молодые семьи. Как ветеран Афгана, вступил в жилищный кооператив и вне очереди выкупил квартиру трешку. Родители и тесть с тещей деньгами помогли, так что и здесь был полный порядок. А вот в стране происходило что-то для Ивана совсем не понятное. Сперва Горбач, золотые горы с экрана обещая, просил потерпеть малость и Перестройку объявил. Потом СССР в одну неделю взял, да и распался на отдельные 15-ть кусков. И началось!.. Завод их стелелитейный закрылся и рабочих в отпуск бессрочный отпустили. А семью-то кормить надо. Чем только Иван в эти годы не занимался. И извозом на отцовской еще "копейке", и в Польшу, с Турцией за барахлом "челноком" мотался и даже на рынке огурцами торговал. Завод их продавали и перепродавали. Потом окончательно толи немцы, толи японцы его к рукам прибрали, но открывать не спешили. Реконструкцию якобы затеяв. На самом же деле ничего там не делалось. Стоял и стоял себе, разрушаясь без присмотра постоянного и ухода. Заходил Иван иногда на территорию. Охраны практически никакой. Сидят на проходной центральной два пенсионера. А периферийные и вовсе забиты. Часть помещений, правда, сдало руководство нынешнее кооператорам-бизнесменам и в них что-то там постукивало, а по территории ползали пару электрокаров. Но это так – мертвому припарка. Домны стояли. Плюнет Иван, выматерится и вон с этого кладбища металлургического.
Организованные преступные группировки появились – мафия. Милиция их не трогала почему-то и "братки", ни кого не боясь,
