своей скотской власти. Большинству людей невдомек, куда подевалась любовь к человеку, и собаку никто об этом не спрашивает…
Будучи еще щенком, Рэт ощущал в себе подспудный, томительный груз неразделенности: не встретил он еще того человека, который нуждался бы в его собачьей верности. Сильву он слушался, она ведь хорошо его кормила, и ведь это не она отрубила головы несчастным щенкам.
Что же касается Голубя, то Рэт обыкновенно следил за ним из своего вольера с той откровенной недоброжелательностью, за которой без труда угадывалось желание вцепиться и загрызть. Загрызть насмерть. И Голубь видел это и только посмеивался.
– Отличный помет, – возбужденно глотнув сигаретный дым, сказала Сильва, – Настоящие бойцовые псы!
Голубь, до этого сидевший на корточках возле коченеющих обезглавленных тел, встал и копнул носком ботинка окровавленные опилки, запорошив остекленевшие щенячьи глаза. И Рэт, неотступно следивший за ним из своего угла, глухо зарычал. Впервые в жизни ему захотелось напасть на человека.
В вольер вошел другой мужчина, до этого молча наблюдавший за происходящим из-за металлической сетки. Сильва обняла его за талию, ткнулась кукольным личиком в его мускулистое плечо. Это был Владислав, будущий хозяин Рэта.
– Ну как, Влад? – кокетливо дымя дамской сигаретой, спросила она, – Тебе понравилось?
– Впечатляет… – выдавил он из себя, видя впервые такое свинство, – Но я готов поспорить с Голубем, что этот белый ангел загрызет любого из твоих питбулей.
– Ты уверен? – усмехнулся Голубь, вытирая горстью опилок кровь с лезвия топора, – Думаешь, пит хуже этой белой крысы?
Влад тоже усмехнулся, спорить с Голубем было для него морокой: с этого недоделанного что возьмешь… И Голубь знал, что с Владом ему никогда не сойтись.
– Спорим на миллион, – хладнокровно предложил Влад, – что белый ангел возьмет буля.
И оба тут же скрепили спор далеко не дружественным рукопожатием. Начиная со следующего дня жизнь в вольере превратилась для Рэта в настоящий ад.
5
Лежа на комковатом тряпичном коврике, Рэт дает воспоминаниям теснить пережитое накануне; и перед самым рассветом, когда на отдаленной даче стали кричать петухи и бледный, робкий свет начал просачиваться сквозь ситцевую занавеску, он наконец погружается в чуткий собачий сон. Ему снится, что он кого-то преследует, и у него «бегут» разом все четыре лапы, неловко загребая в воздухе, плотно сжимаются мощные челюсти, шевелятся губы и уши…
Осторожно выйдя на террасу, Лиза молча на него смотрит. Как ей следует поступить с этим псом? Отдать кому-нибудь? Продать на рынке? Местному собачьему рынку далеко до московского, но все-таки… По выходным там можно потолкаться, посмотреть. Рыбки, попугайчики, хомяки, кролики, ку-ры, козы, породистые и беспородные
