оставил на снегу новую почти сумку, и эта сумка не была пустой. Ксения Павловна огляделась по сторонам: ни души. Те, что жили в «замках», не имели обыкновения вставать по утрам вместе с почтальонами и дворниками. И только они-то и могли всё это выбросить: несколько не распечатанных пакетов муки, новый эмалированный чайник, едва начатая двухкилограммовая банка с топленым маслом, посуда… Посуда была немытой, но какая это была посуда! А это… это же хрусталь!
Снова оглядевшись по сторонам, Ксения Павловна взяла сумку и быстро пошла к шоссе, за которым начинался унылый, тесно застроенных хрущевками район.
– Невероятно… – бормотала она, перебирая дома найденое добро, – Фантастично!
Перемыв посуду и любуясь каждой чашкой и тарелкой, она поставила все в сервант, на видное место: теперь у них с Лизой снова как у людей. Потом вынула из холодильника слепленные из пшенной каши котлеты – единственная их «сытная» еда – полила их топленым маслом…
С этого дня мусорка на «Поле чудес» стала для Ксении Пав-ловны захватывающим, как новое свидание, призывом к лучшей жизни. Она ходила на свалку рано утром, до появления дворников, и всякий раз что-нибудь находила. И уже через ме-сяц их разоренная «хрущевка» преобразилась: кресло-кровать и письменный стол, пылесос и несколько утюгов, тюлевые за-навески, новое постельное белье, роскошное пуховое одеяло…
Вещи. Оказывается, они могли так много значить в жизни! Об этом Лиза начала впервые задумываться во время болезни отца. Сама она, недолго будучи замужем, никакого добра не нажила и только растратилась. Она оплачивала комнату в ком-муналке и все остальные расходы, пока муж доучивался в уни-верситете. «Какой же я была дурой… – думала она, вспоминая об этом, – Кормить этого прохиндея, думать только о нем од-ном, писать за него диплом, чтобы он при первой же возмож-ности переметнулся к другой, более денежной…» При всяком воспоминании о своем бывшем муже Ромке Лизу передергивало. Как она могла сойтись с таким пустозвоном? Ей при-шлось сделать три аборта. И будут ли у нее вообще дети…
Лиза не ходила с матерью на «Поле чудес», стыдясь под-бирать чужие отбросы. Но ей нравился тот ветерок благоденствия, в котором угадывалось уже довольство жизнью: «Мы не самые бедные!» И еще… ее собственная на «Поле чудес» находка: нежданное знакомство с Владом. Легкое, вол-нующее, обнадеживающее ощущение успеха! Должно же было ей когда-то в жизни повезти!
– Нет, я не буду продавать тебя, дружок, – сказала она спящему на полу Рэту, – Никому не отдам! Лучше сама тебя съем!
Рэт повел во сне обрубками розовых ушей, приоткрыл глаза и тут же снова уронил голову на лапы и принялся догонять кого-то в своем беспокойном собачьем сне…
6
Рэт быстро нашел свое место в доме. Маленькая квартирка на втором этаже, выходящий во двор балкон, тесная прихожая с самодельным стенным шкафом, где годами висела
