я сделать за десять дней отпуска? А мама уже не могла, силы не те. Заглянул в сарай. Дров и угля почти не было, все мама сожгла за зиму. Я спросил, как быть? Она ответила, что дрова и уголь заказала в правлении и оплатила, теперь ждёт, когда привезут. На следующий день я с утра пошёл в правление к председателю и попросил все привезти, пока я дома. Председатель обещал завтра-послезавтра все завезти. Мою маму все в посёлке знали и уважали, поэтому в помощи никогда не отказывали. На другой день привезли и дрова, и уголь. Все выгрузили у забора на улице. Раньше мы с мамой все таскали вместе. Носилками. Теперь мне все это предстояло сделать одному, хотя мама настойчиво предлагала свою помощь, но я её, естественно, от этого избавил. Сказал, пусть лучше борщ варит, если может, а с этими вещами я сам разберусь. Не сегодня, так завтра все будет в сарае. Я переоделся и начал носить дрова в сарай. Потихоньку, с перерывами, к вечеру я управился. Только собрался закрывать калитку, как слышу: «Паша, привет». Меня как током стукнуло. Поворачиваюсь, стоит Люда с каким-то мужиком. «Бог в помощь, ты давно приехал? В отпуск?» – говорит Люда. Вижу, что она крепко навеселе, так же, как и её парень.
– Паша – это Коля, мой муж, а это – Паша, ты про него слышал, – сказала Люда.
Мы поздоровались. От Коли несло водкой конкретно. Он улыбнулся и говорит: «А лётчик? Первым делом самолёты, а девушки потом? Пролетел ты Паша своё счастье, вот что я тебе скажу», – и засмеялся. Мне хотелось ему сразу врезать, еле сдержал себя. Коля был на голову выше Люды и какой-то кабанистый. Здоровый, сутулый, но не толстый. Я ответил: «Каждому своё счастье нужно, а про чужое рассуждать не стоит». Коля набычился: «Это, что, в мой огород камешек что ли». Смотрю, он готов к драке. Но тут вмешалась Люда: «Колян, пошли домой, у нас с тобой ещё дела есть», – и потащила, слегка упирающегося мужа домой. В руке у неё была сетка, в которой лежала большая бутылка вина и банка магазинных огурцов. Они скрылись в своей калитке, а я пошёл к себе. На душе было муторно, как-то жалко стало Люду. Я зашёл в комнату, мама сразу увидела, что настроение у меня испортилось: «Павлик, что случилось?» – спросила она, хотя по её лицу я понял, что она знает, что случилось. Мама села на стул и говорит: «Павлик, не нужно о ней думать, ни к чему это. Пьёт она вместе со своим мужем. Как мать похоронила, так и пьёт постоянно. Из военкомата её выгнали, чем занимается – не знаю. Николай, вроде хороший парень, работящий, тракторист, но тоже выпивает часто, председатель мне жаловался. Во-общем, два сапога – пара. Жалко девчонку», – она вздохнула и по её лицу потекли слезы. «Мамочка, не нужно, каждый сам выбирает свою судьбу», – попытался я её утешить. «Нет Павлик, не всегда человек бывает кузнец своему счастью. Есть ещё такая вещь, как наследственность. Где-то на генном уровне у неё все это было заложено. Дед умер от водки, бабка – от водки, её мать, Дуся, царство ей небесное – от водки. Я надеялась, что гены Петра Сергеевича перебьют наследственность по материнской линии, но не тут-то было. Люда начала курить ещё в пятом классе, в восьмом я почувствовала от неё запах алкоголя. А сейчас что? Каждый божий день, как только я её увижу, она пьяная. И не дай Бог, будет у них малыш, кем думаешь он вырастит?
