пойдешь по горам опятьЗаплутавшее счастье искать.
Если бы не существовал на свете уголовный розыск, Петельников остался бы с ними. Все люди в душе бродяги и, не будь отдельных квартир, разбрелись бы по земле.
Я смотрю на костер догорающий.
Гаснет розовый отблеск огня.
После трудного дня спят товарищи,
Почему среди них нет тебя?
Начальник партии опять достал бидон и забулькал над кружками. Вторую порцию инспектор решил твердо не пить.
– Предлагаю тост за Карпинскую Любовь Семеновну, – вдруг сказал начальник.
Петельников поспешно схватил кружку, – этот тост он пропустить не мог.
– Ну как тут она… Люба-то? – быстренько ввернул инспектор, пока еще не выпили.
– Она на высоте, – заверил пожилой геолог, который оказался геофизиком.
– Способная девушка, – пояснил начальник, – кандидатскую заканчивает.
Петельников поперхнулся спиртом. Геологи решили, что у него не пошло. Но он представил удивленно-вздернутые очки Рябинина и вспомнил, что Капличникову в ресторане она представилась научным работником.
Жил на свете золотоискатель,
Много лет он золото искал.
Над своею жизнью прожитой
Золотоискатель зарыдал.
Инспектора уже захлестывали вопросы: как ей удалось слетать в город во время полевого сезона, зачем ей столько денег и почему она…
Но тут его молчаливый помощник, выпив вторую порцию, встал, скинул пиджак и повесил его на гвоздик. Геологи сразу затихли, будто у гитары оборвались струны, – на боку гостя, ближе к подмышке, висел в кобуре пистолет.
Петельников не заметил, сколько длилась тишина. Инспектор придумал бы выход – их в своей жизни он придумывал сотни. Но не успел…
– Здравствуйте, братцы, – раздался женский голос, но геологи не ответили.
Петельников резко обернулся к выходу…
На фоне белого палаточного брезента стояла высоченная тонкая девушка ростом с инспектора, с полевой сумкой, молотком в руке и лупой на груди, которая висела, как медальон. Это пришла из маршрута Любовь Семеновна Карпинская.
Но это была не та, кого искал Петельников.
Принято считать, что каждый свидетель сообщает что-нибудь важное, и вот так, от вызванного к вызванному, следователь докапывается до истины. В конечном счете следователь докапывался, но копал он главным образом пустую породу. Чаще всего свидетели ничего не знали или что-то где-то слышали краем уха. Был и другой сорт редких свидетелей. От них часто зависела судьба уголовного дела.
Мысль о Петельникове держалась в Рябинине постоянно, как дыхание. Но рядом появилась другая забота – о новом деле. Поэтому он с интересом ждал второго свидетеля.
Мария Владимировна Васина, которая упоминалась в телеграмме, оказалась шестидесятипятилетней старушкой.
– Вот она и я, – представилась свидетельница. –
