поморщился Рябинин.
– Я себе тоже, – усмехнулся Петельников.
– Как говорят японцы, ты потерял свое лицо.
Инспектор не ответил, упорно рассматривая улицу через голову следователя. Рябинин знал, что Петельников человек беспокойный, но это уже походило на болезнь.
– Ничего я не потерял, – вдруг твердо сказал инспектор и добавил: – Кроме нее.
– Выходит, что она привела Курикина в чужую квартиру? – спросил Рябинин.
– Привела, – хмыкнул Петельников, придавливая сигарету. – Она вообще жила там целый месяц. Карпинская полгода в командировке. А эта…
Петельников рассеянно забегал взглядом по столу, подыскивая ей подходящее название. Но в его лексиконе такого названия не оказалось.
Не было таких слов и у Рябинина: то сложное чувство, которое он испытывал к таинственной незнакомке, одним словом не определишь.
– Ну а как же соседи, дворники? – спросил он.
– Соседи… Они думали, что Карпинская пустила жильцов. Она ведь там даже кошку держала…
Опять было просто, красиво и выгодно. Отдельная квартира, запасной выход на черную лестницу – делай, что хочешь, и в любой момент можно выйти через дверь за ковром, не оставив после себя ничего, кроме трех париков.
– А я ведь догадался, что это не ее квартира, – вдруг сообщил Рябинин.
– Почему?
– Когда ты не нашел фотографий, я уже заподозрил. А потом заглянул в шкаф. Вижу, одежда на высокую женщину, очень высокую.
– Чего ж не сказал? – подозрительно спросил Петельников.
– Не хотел отнимать у тебя надежду. А Карпинскую все равно надо было опросить. Вдруг ее знакомая.
Они помолчали, и Рябинин грустно добавил:
– Знаешь, Вадим, мы ее не поймаем.
– Почему? – насторожился инспектор.
– Боюсь, что мы с тобой глупее ее.
– Она просто хитрее, – буркнул Петельников.
– Не скажи… Это уже ум. Не с тем зарядом, но уже большие способности. Я бы сказал – криминальный талант.
Теперь его уже не радовал этот талант. После ресторанных историй Рябинин не сомневался, что ее поймают. Но сейчас ему хотелось, чтобы таланта у нее поубавилось.
– А у меня новое дело, – сообщил Рябинин, – и тоже пока глухо.
Он начал рассказывать. Петельников слушал внимательно, но не задал ни одного вопроса. Видимо, не осталось в его мозгу места для новых дел.
– Знакомые этой Кузнецовой обтяпали, – вяло отозвался инспектор.
– Надеюсь. Вот теперь надо установить всех ее знакомых, – тоже без всякой энергии заключил Рябинин.
Теперь они не шутили и не подкалывали друг друга. Время пикировок кончилось само собой. И сразу из их отношений, из совместной работы пропало что-то неизмеримое, как букет из вина. Но Рябинин был твердо убежден, что без чувства юмора не раскрываются «глухари».
Сначала он услышал шаги, потом ощутил
