стоял знакомый администратор. В одной руке он держал трубку телефонного аппарата, пальцем другой – накручивал его старомодный диск. Она неспешно расстегнула пуговицы пальто, сняла платок.
«Полгода тут не был, а все как в прошлый раз», – пронеслось у него в голове. Они подошли к ресепшен.
– Здравствуйте, – оживился администратор.
– Здравствуйте, – сухо ответил он и протянул четыре тысячи. – Нам стандартный номер. Прямо сейчас.
– Благодарю, – администратор взял деньги, положил их в тумбочку стола, протянул ключ.
– Спасибо, – он нежно сжал вмиг повлажневшую ладонь своей подруги и повел в сторону номера.
– А сдача? – буркнул в спину администратор.
– Что такое? – оробел он.
– Сдача, двести рублей, – администратор полез в тумбочку, затем нажал на кнопку мыши. – Тут у вас еще с прошлого раза осталось двести рублей.
– К-какие… – голос его задрожал.
– Двести рублей, с прошлого раза. Если я вам дам пятьсот, то у вас будет сотня?
– Чего? – у него закружилась голова.
За его спиной хлопнула дверь. Он успел заметить, что ветер разметал ее прическу, хотел крикнуть ей вслед, но лишь невнятно прохрипел. Хотел побежать за ней, но голова пошла кругом, и ему захотелось присесть.
– Так у вас сотня будет? – не унимался администратор, копаясь в тумбочке стола. – Что молчите?
Он доковылял до кресла у стены, неспешно сел и стал смотреть в окно. Дождь усиливался, тонкими струями скатываясь по стеклу. Почти все прохожие за окном были с зонтами. Собрав остатки сил, он встал, вышел из отеля и побрел вдоль улицы…
Лишний вес
Когда он принимал душ, ему показалось, что живот стал меньше, хотя тот и был таким же круглым и сильно выдающимся вперед. Особенно выпирал пупок. Словно вишенка на торте, он торчал бугром по центру гладкого полного живота.
Михалыч вылез из фирменной керамической ванны, привезенной когда-то из ГДР, встал на плоские стеклянные весы и увидел, что вес его даже увеличился. Примерно на килограмм. Михалыч поморщился, слез с весов, какое-то время постоял и снова решил взвеситься. Цифры быстро добрались до прежней отметки. Весы работали исправно.
«Да черт с вами! Подумаешь, поправился! – Он бросил полотенце на пол, топнул по нему отекшей ступней. – Для мужчины это не так уж важно».
Он лукавил. И хорошо знал об этом. На прошлом медицинском осмотре летчиков врач строго сказал ему – надо худеть. И даже что-то пометил в своем блокноте красной ручкой, обвел фамилию Михалыча кружком и поставил против нее три восклицательных знака.
Михалыч прошел на кухню, открыл холодильник и взял батон вареной колбасы. Глаза его зацепились за пачку обезжиренного творога, купленного на выходных. Он положил на место колбасу, вытащил из холодильника творог, вывалил его в пиалку и залил жидким медом.
«Дрянь, конечно, но что делать, – Михалыч потрогал пальцем крупный мясистый нос. – Так меня из авиации скоро попрут. Да и давление
