за небесными снарядами. «Волга» с рёвом устремилась к перекрёстку: умело управляемая Старыгиным, она металась то вправо, то влево, обходя зелёное сияние разрывов «молний». Огромные пламенные сфероиды, словно ожив и поняв его намерения, изменили очерёдность падения и сразу три снаряда устремились к обречённому автомобилю с доверившимися ему людьми.
Увидев, в какое безнадёжное положение они попали, Молчанова не выдержала и с громким жалобным криком прижалась к плечу Григория, обхватив его правую руку. Тот ясно увидел, что спасения нет, ударил по тормозам, прижал к себе Юлю и, словно пьяный, ничего не соображая, приник в поцелуе к её губам. Последнее, что он заметил, закрывая глаза, была группа мотоциклистов, пересекавшая перекрёсток на зелёный для него свет… Зелёный свет… и в лобовое стекло ворвались ядовито-изумрудные лучи, сковав тела прижавшихся друг к другу молодых людей леденящим холодом.
* * *
На улице, ведущей к особняку Витлицких "молнии" падали не слишком часто и это давало друзьям некоторый шанс продержаться, пока не выяснится, что с Настей и её отцом. Вырулив к уже успевшим рухнуть воротам, Никита не смог сдержать горестный крик, вырвавшийся из сжавшегося горла. Остальные безнадёжно покачали головами: дом лежал в развалинах, половина из которых была уже, по-видимому, поглощена гибельным сиянием. Отказываясь верить в происшедшее, не слыша голоса разума, Никита перелетел через металлические сплетения поверженных ворот, на ходу заглушил мотор и отшвырнул мотоцикл в сторону.
Через секунду он уже держал над головой огромный обломок стены, который его товарищи и втроём не попытались бы поднять. Ещё через мгновение этот обломок летел по высокой кривой в десятке метров от разбушевавшегося гиганта. Из мощных лёгких Кольцова то и дело вырывался сдавленный полу-крик, полу-стон, полный боли и ярости. Казалось, что сейчас Кит способен на всё, даже крутануть планету в обратном направлении, чтобы повернуть время вспять. Но возможности человека не беспредельны: уже через три минуты байкер рухнул ничком на заметно убавившуюся груду обломков, не чувствуя ни одного мускула в своём теле. Он только скрежетал в бессилии зубами, словно порываясь вгрызться в сердце руин.
Друзья бросились к Никите, решив, что он без сознания, но тут из-под развалин, возле возвышающейся над ними полуобвалившейся стены, раздался чуть слышный девичий голос, зовущий на помощь. Кольцова словно подбросило скрытыми в нём пружинами:
– Это Настя! Жива!
Найдя где-то в глубине себя неведомые ресурсы, он снова атаковал груду кирпича и бетона, правда, уже не с той силой, и с меньшей скоростью. Ярышкины и Ким молча встали рядом с ним. В течение долгих пяти минут парни работали как одержимые, пока, дружно отбросив кусок бетонной плиты, не увидели узкий лаз в глубину развалин. Никто из них не успел и шевельнуться, как огромная фигура, ввинчиваясь в явно недостаточно широкую щель, исчезла в темноте. При этом Никита неосторожно
