style="font-size:15px;"> И протянула горшочек с бледно-сиреневыми цветами. Он покачал головой:
– Нет-нет, вы не поняли, я бы хотел…
Расстроилась:
– Не нравятся?
В ее руках мгновенно появился другой горшок.
– Вот еще один экземпляр. Редкий цвет, голубой-серебристый. Правда, похожи на незабудки?
Он опять покачал головой:
– Нет, я бы хотел…
Она, снова обрывая его, ловко достала с верхней полки горшок и воскликнула:
– А вот эти! Посмотрите. У них очень красивое имя: Лаура. Правда чудо? Вы кому собираетесь их дарить? Жене? Сестре? Подруге? А может быть просто девушке?
– Вы не поняли. Я хотел бы подарить самый дорогой, самый ценный цветок из вашей коллекции…
– О-оо! – обрадовалась она. – Это прекрасно! Тогда вам нужен вот этот! Роскошнейший экземпляр! Я зову его Долли. Правда, чудо? К сожалению, он стоит дорого, но цветет круглый год. Купите, не пожалеете. Ваша дама, когда увидит этот цветок…
– Вы не поняли, я хочу подарить его вам. Именно вам, славная девушка, – наконец сказал он, и она растерялась.
– Мне?
– Вам.
– Но этот цветок и без того уже мой…
– Неужели?
– Все цветы здесь мои, – усмехнулась она. – Я их задумала, изобрела и потом уже вырастила. Я их холила и лелеяла. Их трудно мне подарить.
Он растерянно сник:
– Все – ваши?
Она развела руками:
– Увы – да.
– Но что же я вам подарю?
Он был сильно расстроен.
Она подумала: «Нет, не зря я надела свое новое розовое платье, и прическу сделала тоже не зря, даже губная помада оказалась не лишней».
Глянула исподлобья (знала, что так особенно хороша), усмехнулась кокетливо и, скрывая остатки смущения, тихо спросила:
– Почему вы хотите подарить мне цветы?
Он улыбнулся:
– Не только цветы.
Краснея, она воскликнула:
– Не только цветы? Что же еще?
– Я весь мир хотел бы вам подарить.
Ее тонкие брови взлетели вверх:
– Но почему? Почему?
Он смущенно признался:
– Потому, что вы… девушка моей мечты.
Глава 8
Дверь притворилась, и мы с Фросей опять остались одни: одни в комнате, но не в доме.
– Только попробуй теперь меня обвинить в дурацком приколе, – воскликнула я.
– Не собираюсь, – лаконично ответила Фрося, и даже в сумраке было видно, что она стала мела белей.
«Неужели и Ефросинья все поняла?» – подумала я и спросила:
– Не собираешься? Почему?
Ответ прозвучал в форме вопроса:
– Знаешь, кто этот здоровущий мужик?
– Шеф, – буркнула я, – их «батяня».
