Как юркнул в кованую калитку, ведущую в небольшой садик. Как снял перчатки, чтобы справиться с хитроумной щеколдой. Как встретился с Видалем, уже поджидавшим его с фонарем. Как отдал свой плащ и шляпу слуге в темном коридоре, а потом…
Пит нахмурился. Дальше зияла пустота. Каким образом он очутился здесь, на земле, всего в нескольких шагах от дома? И что случилось с Видалем? Он тоже стал жертвой нападения?
Пит повел плечами. Руки и ноги были точно налиты свинцом. Малейшее движение требовало колоссального напряжения сил, которых он в себе не чувствовал. И все же, если не считать разбитого затылка, больше никаких повреждений на нем не было. Он пошевелил челюстью из стороны в сторону. Кажется, ничего не сломано.
В конце концов оно все-таки всплыло. Воспоминание о сладости густого вина на языке, о сковавшем его параличе, о падении. О слуге с бандитской рожей со шрамом во всю щеку, топоте бегущих ног, когда он без сознания рухнул на пол.
Пит поднялся, стряхнул с одежды травинки и прутики и зашагал обратно по улице Нотр-Дам. Очутившись перед задней дверью, он постучал.
– Есть тут кто? – В доме было тихо, закрытые ставнями окна были слепы и немы. – Эй? – вновь подал голос он, на этот раз постучав уже громче. – Я хотел бы увидеть священнослужителя, известного под именем… – Разумеется, Видаль при рукоположении должен был взять новое имя, но Пит на радостях, что снова видит любимого друга, – вот же недотепа! – не сообразил спросить его, какое именно. – Я хочу видеть священника из Тулузы, который здесь квартирует.
Тишина.
Он посмотрел на окна первого этажа.
– Здесь уже давно никто не живет, месье.
Пит обернулся и увидел мальчика лет тринадцати, который стоял неподалеку. Ему смутно вспомнилась увиденная им мимолетная сценка у колодца, когда бойкий парнишка заигрывал с хорошенькой девушкой.
– Ты ведь Эмерик, да? – спросил он.
Мальчик мгновенно насторожился:
– Откуда вы знаете мое имя?
Пит улыбнулся.
– Угадал случайно, – сказал он. – То есть ты имеешь в виду, что дом нежилой?
– Так я же вам говорю, месье. Тут с Михайлова дня никто не живет.
– А что бы ты сказал, если бы узнал, что я вчера вечером ужинал в этом самом доме?
Эмерик склонил голову набок:
– Я бы сказал, что вы или перепутали дом, или перебрали эля.
Уверенность мальчика заставила Пита задуматься.
– Разве это не дом капитула при соборе, где квартируют приезжие священники и духовенство?
– Нет! – засмеялся Эмерик. – Это дом месье Фурнье и его жены. Они уехали после праздника святого Мартина, да так и не вернулись. Дом стоит пустой последние три месяца. Над вами кто-то подшутил.
– Ты точно в этом уверен?
Эмерик развернулся и указал на хорошенький домик ровно напротив, увитый
