это «списки». Самый старый из них (древний) т. н. Лаврентьевская рукопись, датированная 1377 годом. Этот вариант, по отзывам исследователей, считается самым полным по физической сохранности и читаемости текста.
Большой интерес к «Повести временных лет» сразу же проявили все, кто занимался изучением «исторических древностей» и русской словесности. Представителей науки юридической среди них не было, как не было еще в стране и самой этой науки. Поэтому в первых известиях о «Повести временных лет» в ученых трудах России договоры не упоминались вовсе или только назывались. Да и сами публикации были редки, что и тогда объяснялось ограниченностью доступа к текстам «Летописи», местом хранения которых был тот или иной монастырь, сложностью работы с пергаментными ее носителями, да и самими древними текстами. Поэтому первыми авторами публикаций были те, кто преодолевал эти трудности, а чаще, кому удавалось приобрести ее в собственность, и не спеша, работать с ней дома.
Список таких первых можно начать с Н.М. Карамзина (1766–1826 г.) хорошо известного к этому времени и уважаемого писателя и публициста, вторую часть своей жизни посвятившего изучению прошлого страны. Его главной заслугой стала 12-томная «История государства Российского» (далее – «История»). При написании первых ее томов он пользовался летописью «Повесть временных лет, откуда и заимствовал тексты Договоров40.
Как и сама летопись, их тексты в ней, были написаны на языке, на котором в ту эпоху делали свои первые шаги грамотность и просвещение на Руси – церковнославянском, пока еще только формировавшимся как письменный литературный язык на основе переводов с греческого церковных книг и богослужений. Этот язык, лишь в них и сохранившийся к ХIХ веку, требовал перевода на современный русский язык. Н.М. Карамзин привел текст договоров в собственном переводе и толковании (интерпретации).
Правоведы знают, что, «переводить закон – дело непростое. Закон не литературное произведение, где тот или иной сюжет, образ можно изложить разными словами; в законе каждое слово имеет специальный смысл. Перевод нередко искажает его, навязывает читателю одну трактовку текста, между тем как при анализе текстов законов часто возникают споры по их толкованию»41. В этом можно убедиться, например, рассмотрев ст. 14 Договора 911 г., смысл которой из-за неправильного ее толкования Н.М. Карамзиным до сего дня является предметом длящегося два века заблуждения.
Ниже ее текст приводится в 3-х вариантах: по ПВЛ (А), в интерпретации Н. Карамзина (В) и в переводе академика Д.С. Лихачева (С).
Вариант А: «О различных ходящих в греки и удолжающих…. Аще злодей (не)42 възратиться в Русь, да жалують Русь хрестьаньску царству, и ять будеть таковый, и възвращен будеть, не хотя, в Русь. Си же вся да створять Русь греком, идеже аще ключиться таково».
Архаичный язык Договора непонятен не только читателю наших
Карамзин Н.М. История государства Российского в 12-ти томах. Т. 1. СПб – 1818; Совр. издание: Под. ред А.Н. Сахарова. М.: Наука. 1989. С. 106–108.
Российское законодательство Х – ХХ веков. В девяти томах. Т. 1. Законодательство Древней Руси. М., 1984. С. 8.
Отрицание «не» было утрачено при неоднократном переписывании в прошлом текста Повести. Поэтому здесь оно было вставлено при ее окончательном переводе и подготовке к академическому изданию – прим. К.Р.
