Царьград, разыскать его там, задержать и суметь затем насильно своими силами доставить обратно на Русь, преодолеть те же трудные и опасные две тысячи верст опасаясь при этом, что он может сбежать, предварительно расправившись со своим кредитором.
Византийский император Константин Багрянородный со слов приходящих в Царьград руссов по торговым дела записал подробный их рассказ о всех испытаниях, которые им приходилось преодолевать на этом долгом (5–6 недель) «многострадальном, страшном, трудном и тяжелом пути», где их поджидали не только днепровские пороги, когда приходилось и большие лодки-однодеревки и находившиеся в них грузы выносить на берег и то и другое нести на себе мимо каждого порога, а затем снова ставить лодки на воду, класть в них грузы и плыть до следующего порога, а там повторить все это еще восемь раз, так как порогов 9, и только потом плыть дальше. Но так бывало, только если у порогов, а иногда у каждого, их не ожидали печенеги, с которыми приходилось вести отчаянные сражения, так как целью их нападения всегда были товары, а так же пленные и рабы, которых русы везли на продажу. Печенеги устраивали засады на торговые караваны руссов не только у днепровских порогов, зона которых тянулась более, чем на 70 километров, но и на всем пути до устья Дуная. Только после этого русы могли спокойно продолжить путь до Царьграда64. Но и тогда он не убыстрялся, так как кроме лодочного каравана по берегу его сопровождал конный обоз, сопровождавший шедших в кандалах пеших пленных и рабов, которые были основным «товаром», пользовавшимся большим спросом на рынке Царьграда. Их охраняли младшие княжеские дружинники, так как этот товар всегда принадлежал князю и дружинникам его ближнего круга. Такие торговые караваны организовывали приближенные к князю дружинники. По данным В.О. Ключевского возникло выражение «дружинники-купцы», многие из них любили заниматься торговлей наравне с военным делом, поэтому предпочитали не только военную добычу в виде пленных, но и продавать их. Поэтому их всегда было много в таких торговых караванах. Из-за возможных стычек с печенегами все дружинники были всегда полностью вооружены, вследствие чего византийцы называли эти караваны «военными нашествиями», о чем нас еще не раз придется вспомнить в настоящем исследовании.
Столь пространное отступление от основной темы было необходимо, чтобы понять и критически осмыслить содержание той «внешней торговли», на которой якобы держались отношения Руси и Византии.
Титул, форма и содержание ст. 14 в подаче А. Зимина не оставляли никакого сомнения в том, что это норма о выдаче преступников. Такой она была представлена в учебном пособии, которым около трех десятков лет рекомендовалось пользоваться студентам юридических вузов страны, к тому же изданном под общей редакцией профессора С.В. Юшкова. Как знаток этого периода истории русского права, он хорошо знал, что розыск преступника, его «схватывание», доставление «на Русь» в суд было делом самой пострадавшей стороны, что изначально исключало разумность
Константин Багрянородный. «Об управлении государством». – См. в «Повесть временных лет». Часть вторая. Приложения. М.-Л., 1950. С. 215–217.
