эти постепенно нарастали, заставляли без того дрожащий от дряхлости голос дрожать пуще прежнего, так что к концу речь слилась в неразборчивое клокотание. – А как приезжать-то? Коли они у меня обувь отберут, чтоб я… по холодной земле… босая… со свету сжить меня хотят, вот что.
– Ну, Инна, ты всех нас переживешь, никто тебе зла не желает, – Лука успокоительно погладил старуху по плечу и попытался улыбнуться, да опомнился вовремя – перекошенная его, насильно вздернутая кверху улыбка едва ли может кого-нибудь приободрить.
– Желают! Еще как! Тома злющая стала, видать, растила я ее неправильно, баловала слишком. Вслед за своим боровом скупая такая сделалась, ничего не выклянчишь у нее! Последнего лишить меня готовы! Лизонька единственная отрада! Принесла вот…
Тут Инна извлекла откуда-то из-под халата несколько мятых купюр, показала их как неопровержимое доказательство внучкиной заботы да тут же спрятала обратно.
– Это… – «мои», хотел сказать Лука, но не стал (так же, как не стал рассказывать о воровстве), – …хорошо, что она о тебе беспокоится.
– Много ли нужно в моем возрасте? Мне же не надобно, а сердце вот греет. Вишь, кто-то обо мне старой позаботился, кому-то нужна я, выходит…
Губы старухи дрогнули, разжались, словно она хотела сказать что-то еще, но на улице истошно взвыла собака, сбив с мысли. Вой стоял протяжный и жуткий, будто душу какую заблудшую истязали. А уж от чего был этот вой – неведомо. Так, взбрело что-то в собачью голову.
– Пойдем мы, – проговорил Лука, воспользовавшись заминкой. – Ты уж прости, спешим. Я к тебе на днях загляну еще, крышу заодно посмотрю.
Когда отец с сыном вышли, собака продолжала надрываться – где-то через два двора. Потом обреченно пискнула, пару раз издала негромкий лай и смолкла.
– Мы должны скорее Лизу отыскать, – недовольно заявил Илья. – Зачем столько времени тратить?
– Ты бы помолчал, – спокойно, но грозно отозвался Лука. – Сам знаешь, был бы ты осмотрительней, так вовсе никого бы искать не пришлось. Лиза твоя с полчаса как в поезде, куда гнаться? Если на машине – так десять минут погоды не сделают, успеем до следующей станции аккурат к сроку прибытия. И с Инной впредь будь почтительнее – она, положим, не в себе, так не от хорошей жизни.
Быстрым шагом добрались до Радловых. Там, конечно, случился небольшой переполох. Тамара что-то запричитала, Петр вовсе рассвирепел из-за поступка падчерицы. Впрочем, поумерив злость, он первым делом отыскал в своем шкафчике с документами расписание железнодорожных составов и торжественно сообщил:
– Не поехала она в столицу! Сегодняшний поезд дальше на север идет. Три станции впереди, после ледники начинаются. Не боись, нагоним!
Организовали поиски. Радлов завел машину, Лука и Илья поехали с ним. Тома, помогавшая им собираться, лепетала, не унимаясь:
– Чуяла ведь, не так что-то с девкой, чуяла!
Затем машина тронулась, и сбитая с толку
