работал на маслобойке, а Акбар продавал масло на базаре, в то же время собирая для меня новости и информацию о передвижении красных войск. Вечером мы все встречались дома, и на закате был готов «аш» – этим словом местные жители называют плов. Блюдо было не тем восхитительным пловом прежних времен, а иным, приготовленным на хлопковом масле и с маленьким куском сушеного мяса. Было невкусно, и мы ели его просто, чтобы утолить голод. Семья ужинала в другой комнате, но Акбар составлял мне компанию. В центре комнаты, на полу, расстилалась небольшая застиранная скатерть, на которую ставилось блюдо с пловом. Мне портило аппетит то, что Акбар ел руками, как делают все сарты, нагребая полную горсть горячего риса и пальцами выжимая из него влагу, затем вымесив из него твердый комочек, он клал его в рот. Первое время я делил плов на блюде на две половины, и мы ели каждый свою порцию. Но позже, следуя законам гигиены, я попросил выделить мне отдельную тарелку. Чтобы не оскорблять чувств Акбара, я объяснил ему, что наша религия разрешает нам есть только из собственной тарелки и пить только из собственной чашки. Таким был обычай староверов[30], к секте которых принадлежали мои предки. В скитаниях это предохраняло меня от необходимости есть и пить из чужой немытой посуды и давало мне право иметь собственную чашку и кружку, не раздражая никого, – разумное правило гигиены, очень важное для Центральной Азии.
Временами, когда Акбар хотел оказать какой-нибудь из своих женщин особую честь, он звал ее в комнату. Скромно сняв свои тапочки в дверях, избранница проходила босиком, присаживалась, широко открывая рот, и Акбар собственной рукой вкладывал туда пригоршню плова. Юная Тохта-джан удостаивалась такой чести чаще всех. Если же на блюде оставались кости, после того как мясо с них было тщательно съедено им самим, Акбар отдавал кости своим дамам, которые поглодав их, относили остатки детям. Иногда Акбар отдавал кости собаке, жалкому, забитому существу. Она была жертвой постоянных ударов, пинков и швыряния в нее, чем ни попадя. Сарты не любят собак, полагая, что их близость отгоняет ангела-хранителя. Кошки же, наоборот, более почитаемы, но и это не помешало однажды Камар-джан схватить кошку, которую она только что держала на коленях и нежно поглаживала, и швырнуть ею в мужа во время ссоры. Тот поймал животное на лету и использовал ее как дубину для битья своей жены по лицу. Кошка, обиженная за такое ее применение в семейной ссоре, удрала из дома и не возвращалась несколько дней.
После обеда Акбар сообщал мне дневные новости. Он рассказывал мне о боях между белыми и красными, происходящих в это время в горах, о неудачных атаках большевиков на позиции белых, об огромных потерях красных, об их жестокости по отношению к местному мирному населению. Он рассказывал мне, как красноармейцы отбирали все у местных жителей: котлы, лошадей, зерно, одежду, обувь, – как они похищали молодых женщин и девушек, некоторых из них позже находили убитыми. Говорил и об отчаянии населения, и о всеобщей ненависти к большевикам.
Мы часто слышали
Старообря́дчество – религиозные течения в русле русской православной церкви, отвергающих предпринятую в 1650–1660-х гг. патриархом Никоном и царём Алексеем Михайловичем церковную реформу; раскольничество.
