но никогда не увидишь там сартских женщин. В доме они делают не так много, даже хороший плов не могут приготовить, только испортят рис. Раньше, когда у меня все было в порядке, я имел кирпичный завод и нанимал двадцать человек. Моя жена держала домашнее хозяйство в своих руках, и все шло гладко: еда была всегда вовремя приготовлена, жена даже находила время прясть хлопок и шерсть. Сейчас же у меня две жены и у Юлдаша тоже две, но они только шляются по своим подругам целыми днями и ничего не делают по дому. Не хотят прясть, ткать, зато все время надоедают мне просьбами купить им материи. А где мне взять деньги? Мы живем только с продажи масла; старая лошадь еле-еле работает, и я боюсь, что она вскоре падет. Что мы тогда будем делать? Мы умрем от голода. Камар-джан все время донимает меня своими просьбами и даже грозится оставить Юлдаша, если я не куплю ей ткань на новую одежду, и еще просит купить бубен. Тохта-джан все время устраивает сцены Юлдашу и тоже требует материи на одежду. Моя вторая жена – ленивая неряха. Только моя первая жена порядочная женщина и хорошая хозяйка.
– Когда я был молодым, то служил Худояр-хану, – продолжал он. – Мы работали на железных рудниках и добывали руду в горах за Гава-Саем. Никто из русских там не бывал. Когда прогонят большевиков, ты поедешь со мной туда, и я покажу тебе это прекрасное место. Там громадное, чистое, с зеленоватым отливом озеро, вокруг высокие горы, покрытыми еловыми лесами. В тех горах великолепная охота. Водятся тигры, медведи, барсы, множество кабанов, диких баранов и множество «тау теке» – горных козлов с огромными рогами. Много фазанов и других птиц. Мы сможем жить в свое удовольствие, и никто не будет беспокоить нас, так как киргизы редко заходят туда. Это место доступно только три месяца, большую часть года перевал закрыт снегом. Там много минералов. Есть железная руда, дающая двадцать пудов серебра из пятисот пудов руды, одиннадцать пудов стали и триста чугуна. Мы использовали ее и для получения селитры, чтобы делать порох. Там есть и другие руды, дающие серебро, свинец и олово, очень хорошее олово. А на другом конце озера, там, где бегущие ручьи с песчаными берегами, мы мыли золото. Иногда намывали целый фунт за неделю. В том озере водится форель – очень вкусная рыба. Живут там и водяные лошади, но они очень пугливы и, как только увидят человека, бросаются прямо в воду и исчезают. Я сам видел одну убитую. Она была желтовато-серого цвета, очень жирная и совершенно безволосая. Пойдем туда, тахир, и ты сам убедишься, какое это интересное место, какое изумительное охотничье угодье и какое множество там богатых руд.
Такое озеро, как описывал Акбар, действительно существует, но оно мало кому известно из местных жителей и абсолютно неизвестно русским, потому что не отмечено на картах. Фактически карты горных районов Туркестана не дают даже слабого представления действительности. Есть здесь и осадочные руды железа, серебра и селитры, похожие на описанные Акбар-беком, но водяные лошади – плод местной фантазии. Это очень древнее поверье, оно известно по Геродоту от скифов, который связывал диких белых лошадей с выпасами в истоках реки Гипанис. Может быть, появление этого поверья
