К тебе, кормилец, государь зело милостив и твоего гласа послушает… Буди заступник за град неповинной. Воздействуй и на государыню. Пусть умолит супруга своего положить гнев на милость.
Фиоравенти, видимо, колебался…
– Я, мой друг, в государские дела не вмешиваюсь, – сказал он после небольшого раздумья. – А к великой княгине охотно пойду с тобой.
– Как же я в таком одеянии предстану пред очи государыни?.. – в сомнении оглядел себя старик.
– Ничего, mio саго[21], – успокаивал его Фиоравенти. – Государыня милостива и невозбранно принимает странников и странниц. А тебя когда-то в великом почитании держала.
Старик перекрестился и оглянулся. Ему в глаза бросилось стоявшее в углублении ниши великолепное мраморное Распятие. Изваяние было чудной работы. Тело Спасителя было как живое. Мускулы тела, казалось, выражали страдание, а лик Божественного Страдальца являл неизреченную кротость и всепрощение.
– Приидите Вси страждущие и обременние…[22] – со страхом и умилением прошептал старик. Казалось ему – видение призывало его на молитву.
– Прииду, о Господи!.. Прииду, – прошептал старик. И, упав на колени, он стал горячо молиться.
– Дерзаю, о Господи! – сказал он, вставая. – Идем.
И они отправились во дворец.
IX. «Наш род от кесаря Аугуста»
Мы опять находим великую княгиню в ее тихом тереме. Там находился и десятилетний княжич Василий со своею мамкою, которая что-то вязала. И разговаривала с княжичем.
– Так ли, соколик, говоришь ты, будто род ваш княжеский от кесаря римского… – засомневалась старая мамушка, заговорщицки посмотрев на великую княгиню, которая ей кивнула в ответ с улыбкою. – Кесарь-то этот, Аугуст[23], еще при Христе Спасе нашем… Во время Его земной жизни еще… жил.
Княжич нетерпеливо вскочил и, достав с полки одну из лежавших на ней рукописей, стал ее быстро перелистывать…
– Вот… – сказал он. – Слушай.
И стал читать медленно, затрудняясь над иными словами:
– «История от древних летописцев о граде Кривиче, еже старая городища, и обывателех того кривичех»… – Постой… – перебил он сам себя. – Это ниже – где об Аугусте. Вот… «Римского кесаря Аугуста, обладавшего всею вселенною, единоначальствовавшего на земле во время первого пришествия на землю Господа Бога, Спаса нашего Иисуса Христа. Сей кесарь Аугуст раздели вселенную братия своей и сродникам, ему же быша приемный брат, именем Прус, а сему Прусу тогда поручено бысть властодержательство в брезех Висле-реке град Мовберок и преславный Гданск, и иные многие города по реку, глаголемую Неман, впадшую, яже зовется и поныне Прусская земля. От сего же «Пруса» семени бысть вышереченный Рюрик и братия его»[24].
– Видишь? – торжествующе посмотрел княжич на мамку. – Так что Рюрик, от которого уже наш княжеский род… и сам был не худа рода…
– И-и! –
Мой дорогой (
Неточная цитата текста Евангелия от Матфея: «Приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененные, и Аз успокою вы» (11:28).
Усыновленный Цезарем его внучатый племянник Октавиан (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.) положил конец гражданским войнам в Древнем Риме, за что сенат установил для него производный от имени его отца титул «цесаря», а имя Август (здесь: Аугуст), данное ему самому как императору, стало затем нарицательным для европейских монархов, «августейших» особ.
Рюрик и его братья Синеус и Трувор.
