передать то, что чувствует твой герой.
Глаза Джорджа сверкали от счастья и радости. Он был воодушевлён.
– Ах, сколько всего предстоит сделать! Но мы должны успеть. – Режиссёр схватил ученика за руку и быстро подвёл, скорее, даже подтолкнул к стулу у стола: – Садись. Раз у нас такие предлагаемые обстоятельства, – подмигнул он и расхохотался, – и мы не можем выйти на сцену, то придётся эту сцену… нарисовать.
Он взял карандаш и бумагу и набросал рисунок.
– Итак, смотри, – серьёзно, но при этом мягко начал Джордж. – Это – задник. Это – авансцена. Запомни. Я буду говорить тебе на репетиции, например: «Выходи на авансцену», и ты должен выйти вот сюда, – он ткнул карандашом в рисунок, – а если к заднику, то вот сюда! Сложно тебе будет. Ты ведь должен сыграть сразу две роли: и актёра в жизни, и Тахира на сцене. Помни: никто не должен догадаться, что ты не настоящий! Иначе быть беде и не видать тебе исполнения своей мечты! Понял?
– Да…
– Итак! Для тебя «право» – это «лево», а «лево» – это «право». Если я говорю: «Отойди направо», то имею в виду то, как вижу я, направо от меня. А ты отходишь налево от себя! Запомни! Иначе другие актёры могут догадаться, что тут что-то не то. Идём дальше.
И Ричардсон рассказывал и рассказывал… Они перешли к мизансценам, и к вере в предлагаемые обстоятельства, и к пластике, и ко всему остальному. Бедный Кристиан не понимал, как ему всё это усвоить.
– На сцене не курить, просто так, без надобности, на неё не выходить, подниматься только по ступенькам. Придумай для себя собственные приметы! Все актёры очень суеверны. Понял? Словом, выдумай образ и живи им. Ведь ты и так не жил никогда по-настоящему.
Только Кристиан уяснил, что такое авансцена и всё остальное, как оказалось, что этих знаний недостаточно. Оказалось, что нужно ещё громко и правильно говорить, а слова героя пьесы нужно прочувствовать и сделать своими.
Но Кристиан, как ни странно, оказался очень способным учеником. У Джорджа отлегло от сердца. Да, конечно, и Стивен, и Гарри, и остальные актёры играли куда профессиональнее, но… а если Кристиану удастся их догнать в кратчайшие сроки? У нового подопечного, кроме красивой внешности, оказался и красивый голос, но непоставленный и довольно тихий. К тому же юноша был немногословен и производил впечатление дикого котёнка.
Ричардсон сразу это заметил, но, впрочем, не удивлялся. В кратчайшие сроки, втайне ото всех… Ох, если бы это был обычный деревенский парень, который прост как валенок, но который зато нормально общается! А этот ведь не подпускает к себе никого. И что толку от его красоты? «Второй Коршун… – думал Джордж, не зная, радоваться или сокрушаться. – Прекрасный, но носящий в себе страшную тайну. И слава богу, если Кристиан только этим станет напоминать мне его, не унаследовать бы ему и его страшную участь…»
И вот такого прекрасного, как ангел, но забитого, как дворовая собака, Джорджу Ричардсону придётся обучать! Не лучше ли вообще обучаться не в «Эливагаре», а на природе,
