Чтобы совсем-совсем «extra rare». И каких-нибудь овощей на гарнир, пофиг вообще, каких. И кстати, кружку пива, если есть, лучше темного. Но если нет темного, пусть даже и светлого, самое главное, чтоб разливного. А я пока пойду на улице покурю, с вашего разрешения…
…На улице тем временем раздулся прилетевший с севера, с тундры, местный вечный бродяга-ветер.
Я даже сигарету с немалым трудом прикурил.
Зашумел кронами местных, слегка чахловатых сосен, завыл в проводах, и даже отсюда, с яра, на котором располагалась гостиница, с верхотуры было заметно, как забелели барашки на могучей глади Оби.
Погнал низкие, тяжелые северные облака.
Нда, думаю.
Если погода не переменится, ой как непросто нам будет пробираться на небольших катерах вдоль пустынных, почти что нехоженых берегов. Хотя местный ветер, к счастью, существо совершенно непостоянное.
Сегодня подул.
Завтра опять пропал.
Глава 3
…Я, кстати, угадал.
С утра все небо затягивала низкая, стремительно меняющая очертания тяжелая облачность, время от времени разрождающаяся крупными каплями холодного северного дождя, но стоял полный штиль.
Даже на берегу, в гавани – ни ветерка.
Но тем не менее всех, включая Василия Николаевича и присоединившегося к нам ближе к вечеру его брата Колю, заметно «подштармливало».
И, собственно, немудрено.
Славно вечерком посидели.
С песнями, что называется, и плясками.
Ага…
…А началось все, разумеется, в Васиной мастерской: кто никогда не пил с художниками в их мастерских, тот вообще, почитай, никогда толком не выпивал.
Страшные люди.
Гарик с Серегой даже умудрились у него картины купить, – нет, без обмана, действительно очень достойные работы, – несмотря на тот вполне себе медицинский факт, что никогда ранее в какой-то особой любви к живописи были не заподозрены.
Мы с Леней, как люди более опытные, устояли.
Мне Вася, правда, все-таки один небольшой и, с моей точки зрения, очень симпатичный этюдик подарил, увидев, как я перед ним застыл буквально как вкопанный. Уж больно сюжет показался каким-то необычным: «Сиртя ловят большую рыбу».
И сам рисунок даже по весьма своеобычным меркам Василия Николаевича какой-то… м-м-м… странный: изломанные, воздушные в своем изяществе линии, необыкновенные пропорции трех угадываемых фигурок. Немой ужас в обращенном к зрителю глазу гигантской, судя по всему, нельмины, выписанной, в отличие от всего остального, в весьма реалистичной манере. Очень необычно и очень, кстати, как почти всегда (нет, неудачи у всякого случаются) у Василия Николаевича, – хорошо.
Вот и подарил.
Ну, это – нормально.
Я ему тоже каждую свою новую книгу или бандеролью отправляю, или через знакомых передаю: нормальная вежливость по отношению к человеку, мнение которого тебе по-настоящему не безразлично.
Проехали, короче.
Ну, а потом, как водится, – начали выпивать.
Сначала – «по маленькой».
А
