религиозное измерение, оказывается прямым выражением веры. Следовательно, социальное служение неотделимо от религиозного служения и, более того, является неустранимым аспектом веры. Евангельский принцип любви к ближнему: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга» (Ин. 13:34) – основа нравственного поведения христиан, выступая для других людей, с точки зрения Церкви, императивом в сфере регулирования общественной деятельности.
«Действенная забота о том, чтобы накормить голодного, приютить бездомного, одеть голого, – писал С. Л. Франк, – есть реальный показатель моей веры в небесное сокровище».[11] Божественное происхождение всякой личности и всей вселенной в совокупности с провозглашенной перспективой избавления от греха есть достаточное основание для активной и ответственной деятельности верующего человека в мире с целью конечного преображения этого мира, возведения всей твари, ныне страдающий от несовершенства, к идеальному состоянию (Рим. 8, 19−23).
Христианство по своей сути социально активно. Христианская деятельность всегда конкретна в том смысле, что она направлена на реальную ситуацию и на реального человека. Одним из самых вредных заблуждений, по мнению Льва Карсавина, является «отвлеченное понимание христианства». Религия не может отождествляться только с чисто теоретическим учением. Чтобы не быть отвлеченной, она должна быть деятельной в социальном смысле.[12]
Так, Г. В. Флоровский решение жизненных задач понимал, в первую очередь, как культурное дело, то есть действие духовное в плане социального служения, обязательного для христианства по отношению к миру. На первом месте здесь стоит духовная сторона этого социального действия. Как замечает Флоровский: «Наше религиозное сознание исходит из факта греха».[13] Поэтому изменение этого мира к лучшему своему состоянию может быть достигнуто только через духовную борьбу с грехом и нравственное совершенствование. Флоровский придерживается позиции, согласно которой мир не может улучшить себя только собственным своим развитием, не может из себя усовершенствоваться, «но должен восприять Божественную благодать».[14] Действие церкви в мире – в эмпирическом свершать сверхэмпирическое. Ее задача «не только призывать людей, но и вводить их в ту новую жизнь, о которой она свидетельствует».[15]
Христианство свое социальное служение может эффективно осуществлять, прежде всего, через духовную сферу, культурно преображая мир, а это влечет за собой изменение и во всех других областях жизни. Если признавать необходимость греха в мире и неизбежность его для вселенского равновесия, то тем самым получит оправдание любое безнравственное деяние, откроется возможность для построения любых утопий. Все усилия по исправлению мира, то есть собственно социальная активность должна быть сосредоточена, прежде всего, на борьбе с грехом. Решающую роль в таком творческом перерождении мира должна играть Церковь.
Франк С. Л. Духовные основы общества. М., 1992. С. 299.
Карсавин Л. П. Об опасностях и преодолении отвлеченного христианства // Малые сочинения. СПб., 1994. С. 395.
Флоровский Г. В. Метафизические предпосылки утопизма // Христианство и цивилизация. СПб., 2005. С. 222.
Там же.
Флоровский Г. В. Церковь: ее природа и задача // Христианство и цивилизация. СПб., 2005. С. 580.
