Константин, при этом, конечно, больше играя, нежели возмущаясь на самом деле.
– Да нет, – быстро поправился Онуфрий. – Только интереса в тебе не было. Равнодушие одно, а ныне вон как… И вопросы все задаешь тоже с умом, нужные, – добавил он.
– Раньше мне и не доверяли так, – нашел Костя правдоподобное объяснение. – А нынче, коль князь Глеб такое важное поручение дал, надобно его исполнить в лучшем виде.
Боярин вновь закивал, охотно соглашаясь с ним, и ненадолго замолчал, тем более что из ворот города, до которого осталось не больше километра, выехала группа всадников, явно направляясь в их сторону.
Глава 2
А попутчики бывают разные
Как силуэт, отраженный в окне
Долгой вагонной дороги,
Изморось дней в очищающем сне
Взвесят небрежные боги…
Нет смысла детально описывать различные мелкие подробности, которым Костя не уставал удивляться.
За первые часы своего пребывания в новом облике он понял лишь, что история в теории и история на практике – это две совершенно разные вещи, и даже если ты считаешь себя неплохим знатоком прошлого, то это вовсе не помешает тебе оказаться абсолютным профаном.
В этом на собственном опыте убедился и Костя уже в первый день пребывания в княжеском теле.
Встретили их хоть и не очень-то любезно, но вежливо. Именно так принимают посла враждебного государства – соблюдая все правила приличия и ничем не умалив достоинство дипломата, но в то же время давая понять, что с теми, кто стоит за его спиной, суровый разговор далеко не окончен.
Так и здесь – вроде бы все соблюдено, да и слов обидных сказано не было, но чувствовалось, что и сам Константин, то есть князь, и его брат Глеб весьма неприятны встречавшим его хозяевам города – Ингварю, Юрию и Олегу. Причем неприятны не только как, скажем, более удачливые соперники, овладевшие рязанским столом, но и как личности.
Судя по всему, где-то когда-то судьба их уже сводила вместе, возможно, даже не раз, и воспоминания от этих встреч у того же Ингваря остались не совсем приятные.
Зато от всего остального впечатления у Кости были самые радужные.
На некоторое время он даже забыл о нереальности окружающего мира и с жадным восторгом впитывал в себя все, что открывалось его глазам.
Миновав добрых полторы сотни деревянных хибар с заснеженными огородами и приземистыми деревцами, тесно окружившими каждую из халуп, они наконец добрались до крепостных сооружений.
Судя по ним, чувствовалось, что хозяева города бдительности не теряют. Глубину рва не определить – мешал снег, а вот стены – скорее всего бревенчатые – плотно укутаны снегом, усердно залитым водой.
Ошибиться Константин не мог – плотная корка льда отчетливо искрилась в лучах низко нависшего над горизонтом солнца. Ребятне раздолье, а осаждающим – мучение.
Затем
